Три больных кита «отдельной цивилизации»

То ли совокупность кризисов, в том числе вполне рукотворных и предсказуемых вроде нефтегазового, ударившего по экономике РФ благодаря хроническому «сидению на углеводородной игле», все-таки коснулась вершины вершин правящих путинских элит, то ли сами они наконец-то додумались до того, что на одном «патриотизме» выезжать уже не получается, но месяц назад В. Путин заявил, что Россия — отдельная цивилизация, а не просто страна.

Собственно, г-н Путин по обыкновению употребил умное слово, не совсем понимая его смысла и значения. В раскрытие своей глубокой мысли он поведал аудитории, что Россия «это многонациональная страна с большим количеством традиций, культур, вероисповеданий», на том и успокоился, добавив, что Москва не собирается распространять свое влияние на другие государства, ибо такие методы ведения политических взаимоотношений являются непродуктивными, затратными и бесперспективными. Вот что с ним делать, кроме как обнулить сроки правления, дабы президент еще шестнадцать лет бросался терминами, которые ему неподвластны?

Как Путин себе вообще представляет цивилизацию, но зависимую, несуверенную, с элитами на приставном стульчике в западных (а теперь уже и китайских) предбанниках, не обладающую собственной уникальной идеологией как системой ценностей, и как следствие не имеющую потребности нести свою миссию всему миру?!

Вслед за громким, но пустопорожним высказыванием нацлидера почти одновременно увидели свет три статьи, авторами которых являются первые лица страны, эдакие три былинных витязя на распутье: сам Владимир Путин, Николай Патрушев и Дмитрий Медведев. В едином порыве эти уважаемые деятели нашей с вами современности попытались изобразить нечто стратегическое, программное, актуальное и с претензией на государственное мышление. Поскольку совпадений и случайностей в российском политикуме не бывает, видимо, они условно поделили между собой «трех китов», на которых стоит современная РФ и обратились к народу каждый на своем направлении, скоординировав усилия по пробуждению народного единства, гордости и гражданского самосознания в преддверии голосования по поправкам в Конституцию.

Г-н Патрушев утрудился раскрытием непростой темы традиционных ценностей, которые необходимо защитить «от агрессивного продвижения ценностей неолиберального толка», в чем он прав по сути, но вот по форме — получилось нечто неудобопонимаемое. Он привел некий перечень основ российского мировосприятия: «В частности, к ним относятся приоритет духовного над материальным, защита человеческой жизни, прав и свобод человека, семья, созидательный труд, служение Отечеству, нормы морали и нравственности, гуманизм, милосердие, справедливость, взаимопомощь, коллективизм, историческое единство народов России, преемственность истории нашей Родины». Тут же г-н Патрушев заклеймил позором коллективный Запад вообще и неолиберализм в частности, который «насаждает индивидуализм, эгоизм, культ наслаждения, безудержного потребления, абсолютизирует свободу любого самовыражения».

Читаешь эти пассажи и недоумеваешь: а г-н Патрушев последние тридцать лет вообще в России живет? Если да, то смотрит ли он, к примеру, телевизионные федеральные каналы, которые как клоака забиты этими самыми «индивидуализмом, эгоизмом, культом наслаждения и безудержного потребления», всякими «пусть говорят», «домами-2», киноподелками про бандитов и полицейских, разных сортов и калибров «букиными», «ворониными» и «прекрасными нянями»?

В курсе ли г-н Патрушев людоедских высказываний эффективных менеджеров, задающих тон общественному мировосприятию вроде классического чубайсовского «Что вы волнуетесь за этих людей? Ну, вымрет тридцать миллионов. Они не вписались в рынок. Не думайте об этом — новые вырастут»? Или менее известных изречений того же субъекта, например: «Я перечитывал Достоевского … И я испытываю почти физическую ненависть к этому человеку. Он, безусловно, гений, но его представление о русских как об избранном, святом народе, его культ страдания и тот ложный выбор, который он предлагает, вызывают у меня желание разорвать его на куски». Причем со своей утробной ненавистью к Федору Михайловичу Чубайс прямо выступил против той самой цивилизации, ибо по словам Достоевского русский вопрос – это вопрос всемирного человеческого смысла. Вот тоже неплохой каминг-аут: «Нам удалось привнести или принести в Россию либерализм, но нам не удалось создать российский либерализм». Так кто в путинской РФ десятилетиями насаждает либеральные ценности: злобный Госдеп из-за бугра или же следует поискать источники аморальности, несправедливости, эгоизма и культа потребления несколько поближе?

Получается, пока г-н Патрушев бился как лев за гуманизм, милосердие и справедливость, г-н Чубайс в пику ему гнул либеральную линию, которую с удовольствием подхватили иные «вписавшиеся в рынок» дамы и господа рангом пониже, популярно растолковав простолюдству немудрящий смысл заявленной ценности «приоритета духовного над материальным»: государство вам ничего не должно; нет денег — надо меньше есть; пока вы платите ипотеку, можете детей сдать в детдом и т.д. Нет, не понять простому человеку, почему г-н Патрушев тридцать лет благосклонно терпел насаждение либеральных разрушительных ценностей, а теперь вдруг как сказочный богатырь встал с печи и нанес сокрушительный удар по «идолищу поганому», от которого, надо сказать, идолищу ни холодно, ни жарко. Ибо Чубайс и его единомышленники отнюдь не покаялись, не посыпали главу пеплом и не ушли в отставку (на чем Патрушев и не настаивал), по-прежнему предпочитая материальное духовному и предаваясь безудержному потреблению.

Перейдем к следующему «киту», на котором кое-как и еле-еле, но пока дышит путинская РФ — к экономике, нюансы которой взялся в популярной форме донести до россиян Д.А. Медведев, тоже, к слову, знаменитый гуманист и бессребренник, прославившийся фразой «денег нет, но вы держитесь».

Половина статьи Дмитрия Анатольевича посвящена ковид-эпидемии в разрезе того, что ее невозможно победить в отдельно взятом государстве, для этого необходимо открытое и прямое сотрудничество всех стран. А дальше стало вдруг интересно: «Сегодня наша страна испытывает воздействие сразу трех экономических шоков. Во-первых, падение нефтяных цен на мировом рынке. Это самый главный шок, так как отечественная экономика сохраняет зависимость от экспорта углеводородов. Однако за последние 20 лет Россия трижды выдерживала такие удары – как на исходе XX века, так и в 2008–2009 и в одах».

Возникает закономерный вопрос: а как так получилось, что российская экономика и доселе сохраняет зависимость от нефтегазового экспорта? Все двадцать лет своего правления сам г-н Путин и его эффективные клевреты неутомимо долдонили про эту самую зависимость, достаточно просто вспомнить и сравнить путинские стенания 2000 года «Сохраняется сырьевая направленность экономики. Доходы бюджета во многом зависят от динамики мировых цен на энергоносители. Мы проигрываем в конкуренции на мировом рынке, все более и более ориентирующемся на инновационные сектора, на новую экономику – экономику знаний и технологий» и, к примеру, 2012-го «Нас не может устраивать сегодняшняя ситуация, когда российский бюджет, социальная сфера фактически находятся в заложниках финансовых и сырьевых рынков других стран. Однобокая сырьевая экономика, мы об этом неоднократно говорили, не просто уязвима для внешних шоков. Главное, она не обеспечивает развитие и востребованность человеческого потенциала, не способна дать большей части нашего народа возможность найти применение своим силам, талантам, труду, образованию».

И вот, уже третий (!) раз треклятая зависимость играет злую шутку с Россией. Ну и как расценить реплику г-на Медведева — неужели как чистосердечное признание в собственной некомпетентности, что было бы логично и последовательно? Или как давеча нацлидер говорил, что «печенеги нас терзали и половцы», так и Матушку-Россию систематически терзают некие экономические шоки, но мы все преодолеем, а политическая верхушка путинской системы льет слезы и заламывает руки в мелодраматической патетике, но ничего поделать не может? А что она тогда может и зачем нужна вообще? У Дмитрия Анатольевича и на этот непростой вопрос есть простой ответ: «России в таких условиях целесообразно придерживаться принципов свободной торговли, безусловно, с учетом объективных требований по защите безопасности жизни и здоровья, обеспечения наших национальных интересов».

Признаюсь, я не обладаю столь могучим интеллектом, как г-н Медведев и посему абсолютно не понимаю, каким образом в современной парадигме «принципы свободной торговли» можно совокупить с «нашими национальными интересами». Это ему дано объять необъятное — как говорится, не только лишь все, мало кто может это делать. Как с пенсионной реформой, когда народу было отказано в референдуме с душераздирающей формулировкой: «У людей нет специальных знаний, чтобы это понять». Разве предположить, что г-н Медведев подобно своему шефу тоже питает слабость к умным словам, не особо отдавая себе отчет в их значении.

Как положено, последним выступил сам г-н Путин с сугубо политической статьей, не слишком удачно замаскированной под историческую, так сказать, повел в атаку самого «боевого кита» — политику, при этом попытавшись эксплуатировать славу и подвиги предков. Президент отметил: «Считаю недопустимым ставить знак равенства между освободителями и оккупантами. А героизацию пособников нацистов могу рассматривать только как предательство памяти наших отцов и дедов. Предательство тех идеалов, которые объединили народы в борьбе с нацизмом».

Надо сказать, не только нацлидер считает недопустимым ставить знак равенства между освободителями и оккупантами, а вот под этими искрометными и самокритичными словами я, пожалуй, подпишусь: «Подлость бывает трусливой, когда сносят памятники, воздвигнутые в честь борцов с нацизмом, оправдывая постыдные действия лживыми лозунгами борьбы с неугодной идеологией и якобы оккупацией. Подлость бывает кровавой, когда тех, кто выступает против неонацистов и наследников бандеровцев, убивают и сжигают. Повторю, подлость проявляет себя по‑разному, но от этого она не перестает быть омерзительной». Но только с одной оговоркой: а признание киевской хунты и шестилетние, весьма дорогостоящие реверансы перед украинским неонацизмом, обещания русским жителям Новороссии «стоять не спереди, а сзади», минские соглашения и упорное заталкивание ЛДНР в русофобскую колонию бездуховного коллективного Запада, разговорчики про «там все наши» и «Донбасский Референдум уважаем, но не признаем» — как квалифицировать, исходя из праведного гнева, обуревающего «собирателя земель русских»? Перестает ли подлость, выраженная в плодотворном сотрудничестве с бандеровским режимом на крови жителей Донбасса, Одессы, Харькова быть омерзительной только потому, что она происходит прямо сейчас и еще не стала достоянием истории?

Путин торжественно объявил: «Наша ответственность перед прошлым и будущим – сделать все, чтобы не допустить повторения страшных трагедий». А как насчет его персональной ответственности перед настоящим, перед трагедией миллионов соотечественников, оказавшихся в заложниках неонацистов и западных кукловодов? И он еще уповает на то, что «мы можем и должны доверять друг другу». Да, конечно. Доверяем, точно так же, как Патрушеву, который рвет сердце над утраченными коллективизмом и взаимопомощью, как Медведеву, который оплакивает экономическую зависимость страны от цен на нефтегаз.

Быть может, сравнение этих трех статей, задуманных как базовые, с тремя китами, на которых стоит путинская РФ, слишком литературное. Но то, что упомянутые «киты» тяжело больны, в чем, собственно, и расписались собственноручно высокопоставленные авторы (если, конечно, они авторы, а не просто подписанты) — не подлежит сомнению. При этом глашатаи поправок к Конституции сейчас наперебой уверяют, что после их принятия мы заживем по-новому: будет нам и цивилизация, и традиционные ценности, и суверенная экономика, и суровое осуждение предательства памяти наших отцов и дедов, и белка, и свисток, и все что угодно.

Да, правда? Г-н Патрушев прямо так и заявил: «Россия, по сути, предлагает новый цивилизационный выбор, содержание которого включает равенство, справедливость, невмешательство во внутренние дела, отсутствие менторского тона и каких-либо предварительных условий для взаимовыгодного сотрудничества». Но что может быть нового с «вечным Путиным» и путинизмом, когда властные элиты говорят одно, думают другое, а делают прямо противоположное, пытаясь латать разномастными поправками «тришкин кафтан» обанкротившегося правящего режима, изо всех сил добивающего тех самых китов, на которых зиждется российская государственность?

Вот если бы уважаемый Николай Платонович, который среди своих высоких коллег по авторскому цеху выглядит несколько более выигрышно, предложил России и мировому сообществу настоящий экспертный Проект Конституции, положенный в основу стратегии подлинного спасения и переустройства дел в Отечестве — Программы Сулакшина — это бы действительно впечатлило, обнадежило и стало бы поистине новым цивилизационным выбором России. Тем паче, что в проекте Конституции как раз упомянуты те самые фундаментальные русские российские ценности, которые г-н Патрушев воспел в своей статье: и семья, и гуманизм, и коллективизм, и взаимопомощь, и справедливость, и ум, честь и нравственность, так что поневоле думается: не из этого ли Проекта он их и позаимствовал.

Любовь Донецкая, Союз Народной Журналистики, команда поддержки Программы Сулакшина