100 лет назад. Убийство Володарского

100 лет назад, 20 июня 1918 года, в Петрограде террорист застрелил видного большевика Моисея Володарского. Стрелял, как считается, правый эсер Никита Сергеев. Это успешное покушение вселило надежду во всех противников большевиков, и правых, и левых. Казалось, власть так слаба и беспомощна, что дни её сочтены. Вот как писала об этом покушении легально выходившая в те дни газета «Анархия» в статье Виктора Орленка «Memento mori» («Помни о смерти»): «В воздухе, как после сильной жары, внезапно запахло грозой, ждут сильных громовых раскатов, после того, как человек в рабочей куртке выпустил из браунинга шесть пуль, направленных в представителя власти, Володарского… На ваш красный террор вам ответят чёрным террором. Вы не будете знать покоя ни днем, ни ночью; власть, которою вы опьянены, будет вам в тягость. Вы будете не уверены в том, что ложась спать — вы проснетесь, а уйдя гулять — вернетесь, к пище, питью и табаку вы будете относиться также с осторожностью. В каждом приближающемся к вам человеке вы будете видеть Каляевых. Каждый незнакомый человек будет вашим memento mori».

Иначе говоря, террористы считали большевиков тряпками, о которые каждый может безнаказанно вытирать ноги и убивать их столько, сколько пожелает. Между тем, после мятежа чехословаков, красная республика задыхалась в кольце фронтов, у неё не было границ, оставались одни фронты. Л. Троцкий писал о лете 1918 года: «Многого ли в те дни не хватало для того, чтобы опрокинуть революцию? Её территория сузилась до размеров старого московского княжества. У неё почти не было армии. Враги облегали её со всех сторон». Комиссаров, попавших в руки белых, не судили и не держали в плену, их обычно тут же убивали на месте. Рядовых красноармейцев тоже сплошь и рядом расстреливали. Остаётся только удивляться, как большевики сумели из этого отчаянного состояния выпутаться…

Как раз в эти дни Владимир Ильич направил в Петроград знаменитое «террористическое» письмо, которое так любили в годы перестройки цитировать антикоммунисты, как пример «большевицкого зверства»:

«Тов. Зиновьев! Только сегодня мы услыхали в ЦК, что в Питере рабочие хотели ответить на убийство Володарского массовым террором и что вы (не Вы лично, а питерские цекисты или пекисты) удержали.

Протестую решительно!..

Это не-воз-мож-но!

Террористы будут считать нас тряпками. Время архивоенное. Надо поощрять энергию и массовидность террора против контрреволюционеров, и особенно в Питере, пример коего решает».

Между тем письмо, конечно, было совершенно правильное, от первой до последней буквы. И характерно, что тот же «мягкотелый» Зиновьев, до последнего момента медливший с объявлением красного террора, в сентябре, после двух покушений в один день (на Урицкого и Ленина) так ужаснулся, что шарахнулся в противоположную крайность и дал указание расстрелять сразу 500 контрреволюционеров. Что тоже было перегибом, который осудил даже глава ВЧК Петерс, только в другую сторону… Хотя Ленин замечал: «У нас такой характер народный, что для того, чтобы что-то провести в жизнь, надо сперва сильно перегнуть в одну сторону, а потом постепенно выправлять. А чтобы сразу всё правильно было, мы ещё долго так не научимся. Но, если бы мы партию большевиков заменили, скажем, партией Льва Николаевича Толстого, то мы бы на целый век могли запоздать».

«Запоздать на целый век»… если воспринять эти слова буквально, то это значит, что убийство Володарского случилось бы… сегодня. Вот только существовала ли бы к этому моменту Россия, любая, даже буржуазная, вообще? Едва ли…

Красный террор помог революции выжить, но до его объявления, 5 сентября 1918-го, ещё оставались два с половиной месяца. Убийство Володарского было одним из первых «звонков» к нему. И тут процитированный выше Виктор Орлёнок был прав, «в воздухе внезапно запахло грозой, ждут сильных громовых раскатов». Только поразили эти грозовые удары не тех, кого он ожидал… Но потребовалась смерть Урицкого и кровь самого Ленина, чтобы потрясённые большевики перестали, наконец, быть «тряпками», осознали опасность и решились действовать по-военному.

«Всякая революция лишь тогда чего-нибудь стоит, если она умеет защищаться, но не сразу революция научается защищаться». (В. И. Ленин)

Советская газета 1922 года, периода суда над эсерами: