Государство чистого прагматизма

В великую криминальную революцию уничтожался, распылялся любой идеал – не только советский. В принципе уничтожалась, подрывалась возможность устроения всякого государства.

В основе государства находится идеал. Конечно, можно говорить о прагматике, о рациональности, но все это имеет смысл, работает, если лишь помогает оформить идеальное. В центре должна быть любовь к чему-то, надо что-то любить – народ, монарха, Бога, матушку-землю, человечество… На этой  любви возникает мораль, культура, а на культуре, в свою очередь, строится здание государственности. Что такое «честь мундира»? Почему военные «отдают честь»? Что такое понятие чести, связанное с верностью, справедливостью, правдивостью, благородством, достоинством? Это же не чистая прагматика. Если же любовь, идеальное ядро разрушается – то начинается распад, т.к. чистая прагматика уже не может связать всю эту большую целостность.

Что диктует прагматика на поле бое солдату? Что надо умирать или сохранить жизнь любой ценой, дезертировать и сдаться? Умирать за что? За Отечество, за флаг? Но это идеальные понятия. Почему чиновник не должен брать взятки? Потому что это плохо? Но плохо – это тоже из разряда идеального. Потому, что за это могут посадить? Но значит надо не попадаться и вовремя делиться, чтобы не было претензий. А не воровать, если есть такая возможность, с точки зрения чистой прагматики бесконечно глупо. Почему не брать, если плохо лежит? Практически валяется под носом? Не возьмешь ты, значит возьмет другой. Почему надо сдерживаться? Ради народа, ради Родины? Это все идеальная чепуха! Почему народ должен подчиняться этой власти? Из-за страха перед наказанием? Ну, значит надо власти гадить при каждом удобном случае, когда она не видит? Или прибегать к помощи внешних врагов этой власти, чтобы одолеть ненавистных начальников? Одним словом, когда уничтожается идеальное – начинается война всех против всех (иногда скрытая, ползучая, «молекулярная»), в государственном здании проступают трещины и конструкция начинает «ползти». И достаточно одного удара, чтобы она разлетелась в пыль…

Идеал как правило соотносят с истоком, с основанием. Он играет особую роль в национальной идентичности – кто мы есть, откуда пошли. В Российской империи таким истоком было Крещение Руси. 900-летие крещения Руси было отпраздновано в Российской империи с большой пышностью и стало одним из крупнейших общественных событий правления Александра III. В СССР таким истоком была Октябрьская революция. А что является истоком для современного российского государства? Перестройка и реформы, то, что некоторые исследователи называют «криминальной революцией». А чем она была по сути? Беспрецедентной вакханалией предательства.

Конечно, в феврале 1917 года тоже присутствует элемент предательства, когда царские генералы предали своего государя. Но не они стали в итоге строителями новой государственности, их отправили в небытие большевики, которые горели своим, героическим идеалом, «красной верой», и истоком, идеальным ядром стало не предательство, а героические образы Гражданской войны, победа над интервентами, Победа в Великой Отечественной войне. Это стало связующей силой государственной конструкции, идеальным ядром, целью служения – Отечеству, народу.

А в великую криминальную революцию уничтожался, распылялся любой идеал – не только советский. Подрывались идеи любого служения. Это был по своей сути какой-то адский взрыв, устроенный самим государством, самой советской элитой, когда испачкано и отравлено было все. В принципе уничтожалась, подрывалась возможность устроения всякого государства.

Очень много требуется времени для того, чтобы заслужить доверие. И очень мало, чтобы в один момент навсегда его подорвать. В великую криминальную революцию на весь мир было продемонстрировано, что правящий класс в нашей стране – не имеет никаких принципов. Он ни во что не верит, для него нет сдерживающих границ. В отношениях с окружающим миром российским руководством была внедрена демонстративная практика предательства. Чего стоит только одна история с Хонеккером, до такой степени постыдная, что вспоминать о ней до сих пор мучительно. Гнуснейшее непотребство выставлялось напоказ, это был какой-то сеанс правительственного эксгибиционизма… Конечно, такое безобразие произвело на окружающий мир сильное впечатление и оставило свой след. Поэтому мы наблюдаем сейчас в отношениях с России некую двойственность и настороженность, даже если речь идет о странах которые пытаются сотрудничать с нами – Китай, Казахстан или Белоруссия. Потому, что наша элита очень ярко показала – при первом удобном случае она предает без содрогания, без тени сомнения. Учитывая это не одна нормальная страна не станет делать ставку на Россию как надежного партнера… У этого партнера нет идеалов и принципов, его можно использовать, но с некой настороженностью и… брезгливостью.

И конечно, доверие подорвано внутри страны. По сути, реформы были многолетней, сознательной практикой предательства, превращенного во внутреннюю политику. И это не могло не вызвать реакции: в сознании народа чиновник стал врагом, разрушителем. Уровень доверия к государству на самом деле чрезвычайно низок. Вот недавний пример: лишь 27 граждан России и 13 иностранцев подали в налоговую заявки на получение статуса самозанятых граждан за три месяца действия нормы о двухлетних налоговых каникулах для репетиторов, нянь и домработниц. На всю Россию нашлось лишь 27 граждан, которые рискнули довериться чиновникам! Другая история – это столичная «реновация», которая подавалась, как большое благо для москвичей. Но люди восприняли это однозначно: как только российский чиновник начинает говорить о благе – грядет очередная волна грабежа и разрушения. Именно это вбили в наши головы многолетней «социальной политикой»…

Или вот еще одна история: подростки напали на машины полицейских и забросали их красками во время праздника Холли в Челябинске. Инцидент произошел 27 мая на фестивале красок, который проходил возле одного из местных торговых центров. Участники фестиваля под выкрики «АУЕ» толкали подъехавшие машины ВАЗ и УАЗ-469 и бросали в них краски. АУЕ – это аббревиатура «арестантский устав един». Это новое поколение, которое солидаризируются с уголовным миром, а в полицейских видит врага, на котором срывают злобу при первой возможности. Таков российский мир, если отвлечься от данных соцслужб и заоблачных рейтингов Путина. Такой мир не может не идти к развалу.

Но самое главное в другом. В перестройку государство совершило акт предательство. Но это еще было все-таки другое государство, другие чиновники. Сейчас мы имеем дело с очень специфической государственностью, в основу которого легло предательств как нечто вполне допустимое и полезное, как некая фундаментальная идея. Для того, чтобы после катастрофы начать подлинное государственное строительство, всю эту гнусность надо было отсекать безжалостно и бесповоротно. Но ее же не отсекли. У нас построили огромный музей предательства – Ельцин-центр, от которого даже Никита Михалков взвыл. У нас есть праздники предательства – День Независимости и День российского флага. Это такое обращение к истокам нынешней государственности, которое вызывает содрогание, потому что открывают люк, а там не идеальное, а смрадное дерьмо и черви. Можно было героизировать образы Гражданской войны, но невозможно героизировать приватизацию и октябрь 1993 года.

 И самое главное – все люди, предававшие нашу страну, изменявшие своей присяге – и составляют нынешнюю элиту. Они же не изменились. А с какой стати бы они изменились? И выросло поколение их детишек, которое с молоком матери впитало идеи беспринципного прагматизма. Что им Отечество? Что им Россия? Где там хотя бы зачаточные представления о чести?

И вот главный вопрос: почему эта элита не может еще раз сыграть в перестройку уже с остатками страны? Что ее может остановить, что сдержать? Кажется ничто… Нет таких сдержек. А это значит, что мы можем улететь в пропасть в любой момент. И скорее вопросом является то – почему мы еще держимся, на каком гвозде на краю бездны болтаемся?