Коррупция как дыхание системы

Есть две формы «борьбы с коррупцией». Называются они одинаково, но смысл в них вкладывается не только разный, но даже и противоположный. Первый вариант «борьбы с коррупцией» — собственно борьба с коррупцией. То есть следствие против криминала. Второй (ныне преобладающий) – это конфискация собственности под лозунгом о «священной частной собственности». Так- то она в целом, теоретически, священна, но вот этот конкретный человек негодяй, и надо у него отобрать. И отдать… Нет, не государству, и не сиротскому приюту… А другому человеку, который ни разу не есть негодяй…

Потом в очередной раз выясняется – «ах, обманулись!». «Оказался наш инвестор не инвестором а негодяем!». То есть следствие выступает на стороне одной банды против другой банды. Это уже не борьба с коррупцией, а борьба между коррупционерами. На мой взгляд, она бесперспективна для общества. А вы как думаете?

Лично я вижу только один способ РЕАЛЬНОЙ борьбы с коррупцией: возвращение к советскому строю или чему-то близкому к нему по содержанию. Если вы не готовы к такой радикальной пилюле, то незачем и жаловаться на коррупцию: вся пост-советская реальность есть лишь торжествующая коррупция, и, в более широком смысле – торжествующая преступность.

И все «реформы» проводились в этой реальности только с одной целью: сделать преступления доминирующих мафий безнаказанными.

Все разговоры о том, что «реформаторы» хотели народ от чего-то освободить (но у них не получилось), чего-то дать (но не дали), в чём-то помочь (но им, как плохому танцору, помешали придатки не той конфигурации) – я считаю, разговоры в пользу бедных. И даже не бедных, а богатых. Но только разговоры, пустой трёп…

Как же можно бороться с коррупцией в странах, где у власти находится партия-гегемон победившего криминала? И где криминал – класс-гегемон? Очевидно, что только переливая из пустого в порожнее и перекладывая взятки из кармана в карман…

Ведь что такое советский строй? Уравниловка? Нет[1].

Цивилизационная ценность советского строя – это попытки рационального обоснования доходов и владения.

Такие попытки свойственны всей человеческой истории, с самого её начала. Феодалы якобы имели санкцию на господство от Бога, буржуинство старого времени – упирало на «протестантскую трудовую этику». Всякий правящий слой пытался рационально объяснить своё превосходство. Это правило универсально – просто со сменой эпох уменьшается СТЕПЕНЬ НАИВНОСТИ объяснений, они становятся всё более научными и строго выверенными.

Человек что-то имеет, потому что имеет на это право. Иметь право – значит, заслужить. Иметь, или хотя бы имитировать заслуги перед обществом, чтобы получить право владеть чем-то… У человека с орденом должен быть документ или хотя бы подделка документа о праве носить этот орден!

Этим человек отличается от зверя. Зверь владеет просто потому что владеет. «Иметь право», «иметь лево» — это зверю непонятно. Дикарь, сорвав с кого-нибудь орден, рассматривает этот орден как ювелирное украшение (изначально это ведь и была брошь, даруемая монархом, просто ювелирная поделка, как серьги у женщины). Конечно, дикарь охотно напялит на себя все ордена, какие сможет урвать (они ведь такие замысловатые!) – но дикарь не понимает их исходного смысла. Отсюда пышная военная форма и обилие самых невероятных по форме орденов у всяких племенных диктаторов-людоедов центральной, и не только центральной, Африки, и не только Африки…

Чем более дик человек, чем ближе он к зверю – тем меньше в нём представлений о «праве владения», и тем больше в нём захватной реальности владения. Что схватил, то и твоё – пока другие не отобрали.

Так снимается рациональное обоснование всякой собственности или дохода и появляется «всемогущество, ограниченное смертностью» недочеловека, цивилизационного дегенерата (приватизатора, в том числе).

Человек, в принципе, смеет всё, но должен помнить, что за многое убить могут. А других ограничений нет ни для него, ни для окружающих…

+++

Такой подход в корне противоречит не только советскому строю, но и всей цивилизации в принципе, всей логике исторического развития от примитивных форм к более совершенным общественным формам.

Конечно, вы можете (и даже вправе) считать, что советская система материального стимулирования заслуг и достижений была несовершенна. Но, если вы цивилизованный человек, то просто обязаны требовать рационализации доходов. Построения фразы в таком стиле: «Это человек владеет этим имуществом (получает этот доход), потому что…, на основании того, что…» и т.п.

Ну нельзя же, не будучи безумцем и животным, мириться с тем, что один имеет всё, непонятно почему, другой же всего лишён, и тоже непонятно, на каком основании…

Советский строй – со всеми его извращениями, очевидными патологиями, перегибами и прочими сомнительными «прелестями» исторических гримас — по крайней мере теоретически, и собственность и доход человека обосновывал его заслугами.

И доходы, даже ненавистные «спецпайки» партхозноменклатуры – были ОБЪЯСНИМЫ с рациональной точки зрения. Основание их начисления можно оспорить. Но его потому и можно было оспорить, что оно БЫЛО.

А если бы его не было – то как оспаривать, и что оспаривать? Парочка молодых владельцев для Норникеля – это же очевидный сюрреализм, это Кафку сделали былью! А главное – что тут оспаривать, когда ещё до начала любой тяжбы уже очевидна иррациональность?

+++

Наш разговор о коррупции неизбежно и неразрывно связан с рациональным основанием владений и доходов. Потому что коррупция – это сбой распределительской логики. Это когда письмо, адресованное вам, попало ко мне, или наоборот. Но ведь чтобы был сбой логики – нужно сперва иметь эту самую логику!

Какой может быть «сбой логики» в театре абсурда, посреди сюрреализма, на полотне Босха или С.Дали?

Чтобы вычислить тех, кто НЕ ИМЕЕТ ПРАВА на данный доход – следствию нужно сперва дать определение – А КТО ИМЕЕТ?

А иначе мы получим учебник по борьбе с коррупцией в авторстве «Ельцина-Навального» с участием того же Кафки:

1. Коррупционер – тот, кто нам не нравится.

2. Честный человек – тот, кто нам нравится.

3. Всё.

+++

Есть заслуги – и они вознаграждаются. Пусть не все согласны с этими заслугами – скажем, я сильно сомневаюсь в заслугах многих академиков. Но формально они академики, и если они живут лучше меня, то мне хотя бы понятно – на каком основании!

Нам же предложили модель, в которой нет, да и не может быть никакого рационального объяснения ни богатству, ни бедности. В лучшем случае нам травят байки про «жизнь-лотерею», про языческого божка «Удачу», про то, что одним повезло, другим нет[2]. В худшем же и самом распространённом нам указывают на место у свалки, со словами «не ваше собачье дело».

Говорить о борьбе с коррупцией в такой ситуации просто смешно. Мол, чиновнику нельзя ездить на «майбахе». А банкиру можно. Частное лицо может отгрохать любой дворец. А должностное – нет. Чиновник не человек, что-ли?

Что это за закон, который для чиновников один, для частных собственников другой – как, а главное, зачем его соблюдать?

[1] Есть такой коэффициент децильный — соотношение, отражающее дифференциацию доходов; отношение средних доходов 10% наиболее высокодоходных и средних доходов 10% наименее обеспеченных граждан. Так вот, в 70-х годах ХХ века он в СССР и США не так уж сильно различался. В СССР имел показатель в 4 раза, в США – в 6 раз. Согласитесь, не принципиально. Как отмечал А.Паршев – разница между сталинскими владельцами элитных квартир в московских высотках и нынешними их владельцами не в уровне отрыва от бедняков (он в обоих случаях запредельный), а в том, что сталинским не стыдно было объяснить, за что они получили такую роскошь…

[2] Достаточно известный в СССР литкритик М. Золотоносов сердито писал в «перестройку»: «Мифологемы «Справедливость» и «Право на счастье» (счастье в обмен на временную бедность и праведность) вошли в самую основу советского менталитета. Две вехи – фильм «Кирпичики» (1925 г.) и «Москва слезам не верит». (Цитируется по журналу «Октябрь», 1991 г.1991 г.). А на самом деле, по мнению журнала «Октябрь» — «Жизнь случайна и бессмысленна… счастье нельзя получить по векселю, счастье получают только в подарок. Его незаслуженность и неожиданность – непременные свойства; его могло бы не быть, нас самих могло бы не быть».