Метафизика возрождения

Перевод Священного Писания от Мф. 11:12 — «Царствие небесное ну́дится, и­ ну́ждницы восхищаютъ е» на современный русский язык двояк. Прежде всего, это наиболее распространённое толкование: «Царство Небесное силою берется, и употребляющие усилие обретают его». Но очевиден ведь и другой вариант смысла, вложенного в переводимую фразу: в божественном нуждаются, и только нуждающиеся в нём обретают его. Нетрудно заметить, что второй перевод, несколько меняющий смысл, формально ближе оригиналу, чем первый (силовой).

Но подчеркну: с точки зрения диалектики познания верны оба перевода. Диалектика в том, что сила применяется после появления желания (нужды) в чём-либо, и наоборот – желание (нужда) неразрывно связана с поисками сил для своего удовлетворения.

Для того, чтобы обрести то, что церковным языком называется «царствием небесным», и что в светском языке неразрывно связано с человечностью и социальной справедливостью[1] — людям необходимо нуждаться в них. Желать их. С одной стороны желать их – а с другой – не делать, тяготиться антиподного. Что же первично, дело или слово? Аллегория «вначале было Слово» на самом деле говорит не о слове, а о сформулированной мысли (Логосе). Так что и дела, и слова мертвы без первичного желания, нужды в том, о чём говорят и что делают.

Современный уклад общественной жизни – всё более очевидная зоология, лишь для виду, и всё меньше посыпаемая бумажной пылью. Идея справедливости, поиски которой вдохновляли 5 тыс лет человеческой цивилизации – сменилась звериным культом силы, которая сама себе закон. В современном либеральном социал-дарвинизме всё меньше социального, и всё больше простого, животного дарвинизма.

Каков же выход? Как вернуться к светлому прошлому, имеющему потенциал будущего, из мрачного настоящего, отрицающего всякое будущее (мезозой, гадина пожирает гадину, и так – миллионы лет хищной слепоты?!).

Проще всего было бы предложить метафизическую формулу личного духовного выбора в таком виде:

-Я не буду жить, как животное!

Это – силовое противопоставление себя, своего выбора – текущей звериной реальности взаимного бездумного пожирания. Задуманное царство Правды силой берётся, и применяя силу, обретают его. Верно? Естественно, да. Ничто, даже самое гнилое, не упадёт, если не найдётся толкающей силы.

Но может ли современный пост-перестроечный человек сказать так, как призывает его оппозиция:

-Я не буду, отказываюсь жить по вашим зверским правилам!

Я думаю, нет. Есть огромное логическое противоречие в марксистской идее о восстании униженных и оскорблённых, бедных и бесправных.

Дело в том, что они по определению – слабые и беспомощные. Если бы они не были слабыми – то они не дали бы сделать себя униженными и оскорблёнными, бедными и бесправными. А если они дали себя такими сделать – значит, у них не было силы противостоять. Не было – и вдруг появилась? Откуда же?

И ещё один важный вопрос, на который марксисты не искали ответа (а зря!):

— Допустим, каким-то чудом униженный и бедный преобразился, обрёл силу и способность противостоять внешнему давлению, шантажу. По какой причине он использует эту силу во благо всего «быдла», а не в личных интересах?

Мало ли в угнетательских обществах примеров, когда нищий выбивался в правители или миллионеры, иногда удачей, иногда своими делами? И что? Ну выбился, сам лично, был кооптирован в прежде враждебную «элиту»… Думаете, он автоматически вспомнит о тех бомжах, с которыми юность коротал под мостами? Думаете, это инстинкт?

Вся идеология «американской мечты» выстроена на обретении бессильным силы. Ущербная личность работает над собой, над окружающим миром – и перестаёт быть ущербной. Вырывается «в люди». Лично. На общественном строе и укладе жизни это вообще никак не сказывается. М.Горький недаром приводил разговоры крестьян, что при помещиках жилось легче, чем при своём брате-кулаке, резко разбогатевшем и ставшим «новым помещиком»…

А вот ещё очень интересное наблюдение классика: он вспомнил, как ещё в юности читал роман Златоврацкого. «В романе было рассказано, как интеллигенты пытались воспитать деревенского парня революционером, а он стал «кулаком».

Из того факта, что человек лично обижен – вовсе не следует, что, обретя силу, он начнёт мстить за обиды всего мира и искоренять несправедливость в глобальном масштабе. Проще, вероятнее, и даже по своему естественнее – использовать личные силы (раз уж они появились) – для исправления личной недоли. И всё.

+++

Это в мифе теорий классовой борьбы гордые и сильные бедные отказываются жить, как животные – и торжествуют в выборе. В жизни такое не пройдёт. Слабого человека сломают и заставят жить по правилам волчьего общества. А потому метафизически важнее другое толкование фразы о царствии небесном: оно приходит к нуждающимся и нуждающиеся в нём (желающие его) – обретают его.

Конечно путь формулы «я не буду жить, как животное» — прямой и короткий. Неплохо было бы разом вскрыть весь этот десятилетиями копивший гной нарыв…

Но практичнее, и потому важнее путь по другой формуле:

-Я НЕ ХОЧУ жить, как животное!

Понимаете разницу? Она такая же, как у обретающих силой и обретающих нуждой, потребностью. Я не могу сказать – «не буду», потому что «от сумы и от тюрьмы не зарекайся». Нужно быть очень сильным человеком, чтобы бросить волчьему обществу открытый вызов, вступить с ним в прямую борьбу. А потом, к тому же, даже если убьёшь дракона (что само по себе маловероятно) – самому не превратиться в дракона…

Путь обретения «нуждницы» длинный и не прямой. Зато он и не встретит такого бешенного сопротивления, как путь силового противостояния. Это, в сущности, внутренний выбор, который никого не касается, и, в сущности, никому (кроме самого человека) неизвестен.

За «не хочу» не будут ни судить, ни расстреливать, ни в застенках пытать.

Простое и бесхитростное внутреннее, молчаливое «не хочу» — кажется пассивностью тем, кто, в атеистическом раже, не понимает силу молитвы.

Им, нетерпеливым и гордым, баррикады подавай!

Но баррикад без осознанного и массового желания жить по-человечески, вне волчьего закона – во-первых, не будет. А даже если и будут – то это будут совсем не те баррикады, которые рисуются воображению романтиков. Это будет прямо противоположное явление – движение за укрепление законов волчьей грызни, конкуренция хищников на предмет «кто из нас хищнее всех».

+++

Но до всякого действия – определяя не только его возможность, но и его смысл (ведь порой у внешне одинаковых действий смысл противоположный) – необходимо желание, ясно и недвусмысленно осознанная нужда в чём-либо.

Она, в конечном итоге, предопределяет всё – как маленький жёлудь предопределяет гигантский дуб, который без жёлудя не возник бы.

Церковь всегда подмечала мультипликативный эффект «стяжания духа» отдельно взятым человеком, который вдруг однажды сказал себе «я не хочу жить, как зверь». По свидетельству С. Саровского вокруг такого человека могут «тысячи спастись» — как бы заразиться от него желанием иной жизни.

+++

По сути, формула «я не хочу жить, как зверь» — обманывает все охранные системы звериного общества. Внешне в поведении человека почти ничего не меняется, он обманчиво-прежний, у него только молитвы стали иными, но их же никто (кроме единого адресата) не слышит…

Есть и ещё один закон социологии: устойчивое желание найдёт посильные для человека технические средства реализации. Человек не может летать, как птица, руки – не крылья… Но он же создал летательные аппараты, и среди них – даже те, что тяжелее воздуха. Человек с устойчивым желанием летать – обманул саму неумолимую гравитацию!

Таков оптимистический взгляд: чего хотят долго и все, то и случится, порой – с виду легко, просто – когда созреет, словно плод.

Есть и согласованный с ним пессимистический взгляд: то, чего не хотят люди – не случится (имеются в виду социальные практики, а не взрыв вулкана, человеческой воле неподвластный).

Если никто не сказал самому себе, в тайне и одиночестве, искренне – «я не хочу жить, как зверь», если звериная жизнь всех устраивает – тогда она действительно может тянуться без перемен миллионы лет, как у мезозойских гадов.

+++

И человеческая и звериная перспектива будущего – в ваших, читатель, руках. Ваше оружие – ваше ясно сформулированное внутреннее желание. Оно – первоисточник всего! Церковь называет ясно сформулированное желание «молитвой», но среди вас, возможно, есть и светские люди, которым не нравится это слово…

Я не настаиваю. Смысл важнее букв.

Давайте говорить о силе устойчивых внутренних человеческих желаний, упований, внутренней мечты. Поверьте, даже если она никак не проявляется во внешнем мире – она влияет на него.

Например, преступные приказы можно не только отвергать напрямую. Можно исполнять их очень формально, по минимуму, в режиме «итальянской забастовки». Можно, как говорит русская летопись, «идуши, не идяху».

Вы удивитесь, но именно такой путь внутреннего несогласия с навязываемой насильниками чужой волей – развалил как большую часть злых систем, так и большую часть добрых. Технология в данном случае едина – важен выбор.

Важно то, чего внутренне желает человек, то, в чём он сознаётся только самому себе. Остальное обычно прилагается…

[1] Не обманывайтесь: ни блудники, ни идолослужители, ни прелюбодеи, ни малакии, ни мужеложники, ни воры, ни лихоимцы, ни пьяницы, ни злоречивые, ни хищники — Царства Божия не наследуют (1Кор 6:9) – сказано как будто сегодня, и как будто про современный Запад и десоветизаторов! А ведь есть ещё и «контрольный выстрел» в голову капитализму: «Легче верблюду пройти сквозь игольное ушко, чем богачу войти в царствие небесное (Евангелие от Матфея, гл. 19, ст. 24; Евангелие от Луки, гл. 18, ст. 25), и др.