Мы опять не готовы?

Фото: Апофеоз войны. В. Верещагин

Государство разрушается изнутри, а внешние силы лишь завершают его поражение.

(Лао Цзы)

Уж такие времена нынче: достаточно бегло просмотреть заголовки новостей и только слепой не увидит часто повторяющегося слова «война». Гибридная война, санкционная война, война в Донбассе, третья мировая война, война в Карабахе… И все эти войны так или иначе сосредоточены вокруг России и это надо признать и осознать: нравится нам это или нет, но дух войны буквально носится в воздухе.

Хотеть войны и стремиться к ней может только или отпетый негодяй, или безнадежно тупой субъект, причем и та, и другая категория милитаристов уверены, что сами они на фронт не пойдут. Но как говорится, думать, что мир будет справедлив к вам только потому, что вы к нему справедливы — это все равно что надеяться, что лев не будет вас есть, потому что вы не хотите съесть его.

Мы не одиноки на планете, и нас окружают не одни лишь безобидные хиппи с цветочками в руках, так что всякому миролюбию и гуманизму в любой момент может наступить финал помимо нашей воли и желания, и будет он тем более трагическим, чем дольше закрывать глаза на угрозы и взывать к вероятному противнику «давайте жить дружно». Если враг решит, что «пора» и перейдет к горячей фазе конфликта, можно, конечно, потерпеть и подождать, пока агрессор вдоволь натешится и просто устанет вас избивать. Только до этого дня можно ведь и не дожить.

Помните у В. Пикуля:

«Россия не готова к войне.
— А что тут удивительного? Разве Россия когда-либо была к чему-либо готова? Это же ведь естественное ее состояние — быть постоянно неготовой».

Такими были рассуждения в канун Первой мировой, видимо, поражение в Русско-японской ничему не научило, а бездумная бравада не выветрилась. Восторженно-патриотические крики «шапками закидаем» или «пуля дура — штык молодец», распевания «солдатушки, бравы ребятушки» и противопоставление могучего русского духа злобному супостату не сработали.

Во время Первой мировой русский солдат, неоднократно являвший миру примеры высокого героизма, искренне не понимал, за что он буйную голову должен сложить. Читаю отрывок из приказа по 2-й армии от 4 июня 1915 года: «В настоящей войне с вековым врагом славянства — с немцем, мы защищаем самое великое, что только когда-либо могли защищать, — честь и целость Великой России». И вспоминается мне высказывание нынешнего главнокомандующего В. Путина: «У нас нет никакой и не может быть никакой другой объединяющей идеи, кроме патриотизма», верность ценностям патриотизма является «священным долгом» россиян.

И как простой русский мужик сто лет назад ломал голову над понятиями славянство, честь и целость, я затрудняюсь понять, что это за такой абстрактный, умозрительный и высокопарный путинский «патриотизм», который ни в коем случае не должен быть «квасным», и верность которому считается «священным долгом». Как говорил тот же Пикуль: «Я не слишком-то доверяю людям, которые публично распинаются в своем патриотизме. В подобных излияниях всегда улавливается некая фальшь. Недаром же на Востоке издревле существует поговорка: имеющий мускус в кармане не кричит об этом на улицах, ибо запах мускуса сам выдает себя».

Гибридная война вроде бы и не совсем война, вот только людские жертвы настоящие, в чем любой желающий может убедиться на примере Донбасса, живущего от одного «бессрочного и всеобъемлющего перемирия» к другому, просто противник, в сознании полной безнаказанности, постоянно нарушает достигнутые договоренности о «режиме тишины». Но если перестать извращаться в словоблудии, а назвать вещи своими именами, то имеет место вооруженная агрессия со стороны запада, подмявшего под себя Украину (в которой, кстати, считающих себя пламенными «патриотами» хоть отбавляй, всяких зигующих носителей «гидности», бандеронацизма и русофобии). И участие РФ должно быть прямым и однозначным. На войне, если она уже идет, не место и не время для геополитического лицедейства, когда с одной стороны «настамнет», а с другой оказывается поддержка, причем сразу обоим участникам конфликта. И в первую очередь такая «гибридная» позиция вредит самой России.

В своих мемуарах генерал А. Брусилов отмечал не только худшее, чем у противника, техническое оснащение русских войск, но и то, что «еще хуже была у нас подготовка умов к войне… Даже после объявления войны прибывшие из внутренних областей России пополнения совершенно не понимали, какая это война свалилась им на голову, — как будто ни с того ни с сего. Сколько раз спрашивал я в окопах, из-за чего мы воюем, и всегда неизбежно получал ответ, что какой-то там эрц-герц-перц с женой были кем-то убиты, а потому австрияки хотели обидеть сербов. Но кто же такие сербы — не знал почти никто, что такое славяне — было также темно, а почему немцы из-за Сербии вздумали воевать — было совершенно неизвестно».

А между тем объяснить человеческим языком, какие цели ставил перед собой германский милитаризм, не составляло труда — было бы желание. Пангерманисты еще в первой половине XIX века создали политическую «теорию» о «государственных» и «негосударственных» нациях, о нациях «творческих» и нациях, предназначенных служить навозом для «творческих» и «созидательных» наций. К первой категории были отнесены немцы, ко второй – славяне и романские народы. Пауль Рорбах так прямо и говорил: «Россия должна быть расчленена, раздавлена и уничтожена, а русский народ должна постигнуть такая же участь. Это должно совершиться, и гробовщик России и русского народа – Германия – ждет лишь подходящего случая для выполнения приговора истории». Но русскому солдату пудрили мозги разными «эрц-герц-перц», а не объявили прямо, что речь идет об уничтожении России и превращении ее в навоз для удобрения «творческих» наций.

Нечто подобное можно видеть и сейчас. Кремлевские стратеги седьмой год Донбасской войны утверждают, что Россия не является стороной конфликта, что некие «юго-восточные криптоукраинцы» по неизвестной причине сопротивляются киевскому режиму, что махровая русофобия на государственном уровне — это внутреннее дело, что неонацизма на Украине нет — есть «активисты и патриоты», и так далее. Нечему удивляться, что для многих современных россиян причины и цели Донбасской войны выглядят как нечто постороннее и умозрительное, кто-то там кого-то обидел, а мы-то тут при чем?

Тем временем над Мариуполем, Мелитополем и Херсоном сейчас курсируют американские бомбардировщики, носители ядерных ракет. В Одессе стоят НАТОвские корабли. Под Донецком, Луганском, в городе гордости русской науки – Харькове – разгуливают американские инструкторы и нацисты. Та же картина в Прибалтике, Польше, Румынии. А ведь ничего подобного не было до 2014 года, пока сверхлояльное к международному сообществу российское руководство не повело себя чересчур дружелюбно и не сдало под западный протекторат Украину, отреклось от Новороссии и предало Донбасс, потому что вернуть ЛДНР в правовое поле Украины в любом статусе, в том числе ОРДИЛО — это предательство и поражение. В чьих интересах кремлевский режим принял такое решение? Или это соответствует нашей национальной безопасности? Или натовцы просто полетают, поплавают, прогуляются по Мариуполю и уберутся восвояси, когда им надоест?

Пикантность гибридности в данном случае заключается в том, что подлинный агрессор — коллективный запад — открыто объявляет таковым Россию, правящая верхушка которой пуще всего на свете боится прогневать «уважаемых партнеров», ибо как сказано в Писании «где сокровище ваше, там будет и сердце ваше» (Матф.6:21), а потому молчит, сопит и не отсвечивает. В Стратегии национальной безопасности США тема российской агрессии активно раскручивается как угроза всему миру, а не только Украине, и это представление о России как враге планетарного масштаба целенаправленно нагнетается. Благодаря невнятной позиции ее руководства в первую очередь в Донбассе, РФ назначена виноватой во всем по умолчанию и теперь что бы в мире не случалось, геополитический козел отпущения заранее обозначен со всеми вытекающими последствиями, так как уже всему мировому сообществу стало очевидно, что сколько-нибудь ощутимого и вменяемого сопротивления российской стороной оказано не будет.

Понимать это необходимо, хотя бы для того, чтобы определиться, имеет ли смысл дальше посылать сигналы дружелюбия и лучи добра в пустоту, именуя вероятного противника уважаемым партнером, или готовиться к длительному противостоянию, не обязательно переходящему в горячую фазу, но от того не менее напряженному и непримиримому.

Помнится, не так давно товарищ Ким Чен Ын долго сдерживался, выслушивая хамство Трампа в свой адрес в стиле «бандитского режима» и «человека-ракеты», но когда у него закончилось терпение, помимо «ласковых» эпитетов в адрес президента США вроде «шизофренический припадок», «сумасшедший американский старичок» и «гангстер», корейский лидер заявил со всей ответственностью, что КНДР примет «сверхжесткие небывалые ответные меры». Посыл был предельно ясен и адресован сразу всем: и персонально Трампу, и мировому сообществу, и своей стране, который гласил, что зарываться не надо, нам есть чем ответить и если что, за нами не заржавеет — мы все как один готовы на конфронтацию, на жертвы и лишения, а готовы ли вы?

Не мое дело давать оценку заявлению Ким Чен Ына, но признаюсь, мне оно импонирует гораздо больше, чем путинское: «Я не считаю, что защищая свои интересы, мы должны выглядеть как какие-то придурки, как сумасшедшие, которым в руки попалась бритва и они бегают и ею размахивают, да еще и поносят всех разными неудобоваримыми выражениями». Разумеется, обкладывать всех подряд нехорошими словами и вообще вести себя неадекватно — это глупо, некрасиво и контрпродуктивно, трудно с этим спорить. Но на мой субъективный взгляд, придурками, пардон, выглядят как раз те, кто свои интересы не защищают вообще никак.

И, выбирая позор вместо войны, получают и унижение, и войну.

Профессор С.С. Сулакшин еще в 2015 году предупреждал, что в нашу действительность приходят новые формы войны как вооруженного противоборства государств. В этом плане вооружения уже не только представляют собой средства физического разрушения, когда летит пуля и поражает тело солдата, а снаряд взрывает материальные объекты, здесь уже средства и цели поражения несколько меняются.

Например, меняется массовое сознание населения, экспертное сознание лиц, принимающих государственные решения, вплоть до депутатов, конгрессменов, министров, президентов страны, когда им внушают определенные теории, определенные ценностные позиции, и они мотивируют людей на те или иные действия. И это тоже государственное противоборство.

Постмайданный бандеровский режим шесть лет грубо, но вполне результативно обрабатывает граждан Украины массированной пропагандой и агитацией вроде: «Россия агрессор! Россия напала! Запад нам поможет! Москалей на ножи! Слава Украине!» Что делает в это же время кремлевский режим? Старательно вбивает в головы россиянам тезисы про «уважаемых киевских партнеров», украинскую территориальную целостность и «не нашу войну», мол, мы же не придурки какие-нибудь. Российские пропагандистские ресурсы надрываются, создавая благодаря приглашенным «ковтунам» расслабляющий образ постмайданного украинствующего «патриота» как некоего забавного и безобидного кастрюлеголового скакуна-туземца, который за «кружевные трусики» и печеньки с восторгом продал свой суверенитет колонизаторам.

А где в российском информационном пространстве образ донбасского ополченца, который героически сопротивляется возрожденному «партнерским» западом неонацизму? Где понимание того, что Русский мир седьмой год воюет с миром русофобским, враждебным, что Донбасские Республики — это Брестская крепость XXI века, принявшая на себя первый (но последний ли?) удар противника?

Есть ли в активе кремлевских стратегов вообще хоть что-нибудь по-настоящему организующее и мобилизующее сознание народа, кроме заявлений про «патриотизм», «придурков» и тому подобный «эрц-герц-перц»?..