Правда и ложь о социальном рейтинге в Китае и России

Фото: источник

В Китае с 1 января  2021 года вступил в сиду новый Гражданский кодекса КНР. В связи с этим в российских СМИ  и социальных сетях начались спекуляции на тему узаконивания цифровой диктатуры в Китае с внедрением  в жизнь «Системы социального кредита» для населения.

Рядовым российским гражданам трудно разобраться в происходящих процессах в Китае в силу скудного информационного поля, да и того зачастую искаженного. Китайское государство стремительно развивается, демонстрируя технологическое превосходство  над некогда развитыми странами.

Научный потенциал выводит Китай в лидеры мира по многим направлениям, одним из которых является переворот в коммуникационных технологиях: запущена первая в мире сеть с использованием квантовой криптографии, которую невозможно взломать извне. Квантовая связь найдет широкое применение в сфере финансов, политики, национальной обороны и т.д. Совсем скоро мир увидит квантовый интернет, возможности которого мы сегодня даже не можем себе представить.

Понятно, что политикам некоторых периферийных стран, которые собственноручно уничтожили свою науку, успехи Китая как бельмо на глазу, постоянно мешают и раздражают своим наличием. Отсюда имеется потребность найти червоточины на теле китайского общества, дабы отбить желание своему народу восхищаться экономическим и технологическим развитием Китая, следуя обкатанной формуле «Хотите как в Китае?»

А как в Китае в реальности обстоят дела рассказал известный китаевед Николай Вавилов:

«Некоторые редакторы тг-каналов в последнее время неистово генерирует околокитайский бред, в частности об узаконивании «Системы социального кредита» в рамках вступившего 1 января в силу нового Гражданского кодекса КНР, который создает «нового человека коммунистического типа, воспетого Мао».

На 188 страницах нового кодекса нет даже упоминания системы социального кредита (社会信用体系). 

<…> Единственная статья нового ГК, в котором фигурирует «кредитная оценка» — Статья 1029 Главы 5 «Права чести и достоинства», в соответствии с которой гражданский субъект имеет право запрашивать и исправлять (и удалять) кредитные оценки.

Статья 1030 формулирует отношения гражданских субъектов с органами кредитных оценок. Речи о характере влияния и правах государства и уполномоченных рейтинговых агентств не ведется, хотя вышеуказанные статьи и дают юридическую основу для уже утвержденной Госсоветом программе создания Системы социального кредита».

Мнение Николая Вавилова созвучно с комментарием специалиста по китайскому праву Павла Бажанова о цифровом лагере в Китае:

«Ходят слухи, что со вступлением в силу Гражданского кодекса КНР в Китае появился цифровой концлагерь, потому что в ГК прописана система кредитоспособности.

Видимо, речь идет о ст. 1029 ГК КНР, по которой субъекты гражданских правоотношений могут получать сведения о своей оценке кредитоспособности. В случае выявления ошибки, можно предъявить возражения и требовать внесения изменений, удаления сведений и других необходимых мер. Данная статья находится в главе 5 (право на репутацию и право на почет) раздела четвертого (личные права) Гражданского кодекса КНР.

Во-первых, речь в этой статье идет не только о физических лицах, а об организациях (компаниях и других предприятиях), которые тоже являются субъектами гражданских правоотношений и тоже обладают правом на репутацию (в соответствии со ст. 110 ГК КНР). Во-вторых, в КНР существует много систем для оценки кредитоспособности: чаще всего бизнесу можно столкнуться с оценкой налоговой кредитоспособности (для налогоплательщиков) или таможенной кредитоспособности (для предприятий ВЭД), но есть и системы оценки предприятий отдельных видов деятельности и сегментов рынка.

Оценка кредитоспособности основана на законопослушности предприятия (если предприятие допускает правонарушения, то его оценка снижается) и может серьезно влиять на деятельность: в зависимости от присвоенной категории предприятие может воспользоваться преференциями или, наоборот, попасть под строгий контроль. Кроме того, это вопрос и репутации предприятия: высокая оценка говорит о том, что предприятие не имеет существенных правонарушений; наоборот, низкая оценка позволяет предположить, что контрагент является ненадежным.

Поэтому сейчас предприятия стараются следить за оценкой кредитоспособности, а большинство правил, регулирующих оценку кредитоспособности организаций, позволяют предприятиям оспаривать результаты оценки и требовать внесения изменений в данные. Статья 1029 ГК КНР просто закрепляет в законе уже существующую возможность получать данные и требовать исправления в случае ошибки.

Если же говорить о физлицах, то эта статья позволяет запрашивать сведения из бюро кредитных историй и требовать внесения исправлений в данные о недобросовестных должниках. В общем, ничего связанного с цифровым концлагерем пока нет-)  

Всем любителям спекуляций про Систему социального кредита, якобы вступившую в силу после принятия в КНР Гражданского кодекса: Издан перевод Гражданского кодекса КНР  на русский язык. И теперь каждый желающий может попытаться найти в нем какое-либо упоминание о социальном рейтинге, — поделился информацией ТГ-канал «Китайская угроза»

Российские СМИ нам рассказывают страшилки о Китае, когда как в самой России негласно уже существует система социального рейтинга. Например в сентябре 2020 года Сбербанк предоставил свою систему оценки граждан при приеме на работу в компанию. Обычными стоп-факторами(дискриминациями) при устройстве на работу могут быть:

• Кредиты
• Просроченные кредиты + производства по ним у судебных приставов
• Информации по ранее судебных делам (участие в уголовных делах и других)
• Судимости(так же погашенные)

Исходя из списка выше, часто люди сталкиваются с ограничением при устройстве на работу, когда им отказывают из-за кредитов активных или просроченных платежах. При этом с точки зрения службы безопасности, которая следует этим стоп-факторам, клиенты с подобными причинами неблагонадежные и значит отбросы общества. К тому же, должники в России частично поражены в правах в плане свободы передвижения. Так же службы безопасности работодателя могут произвести мониторинг соцсетей на предмет круга общения соискателя работы.

О системе слежения за нами: по подсчетам TelecomDaily, сейчас в стране установлено почти 13,5 млн камер. На каждую тысячу россиян приходится почти 100 камер наблюдения. Больше только в Китае (200 млн) и США (50 млн). Две мощнейшие экономики мира и рядом с ними лилипутская экономика России, но главное, мы в тройке лидеров по контрольно-надзорной деятельности, а цифровой концлагерь строит почему-то только Китай…

Если бы Россия стала технологически продвинутой и инновационной страной, то наличие социальной оценки гражданина вместе с колоссальным ресурсом слежения за порядком в стране, возможно, воспринималось бы обществом положительно. Но власть, позабыв о модернизации, инновациях и прочих словах строит охранительную цифровую экономику! Лучше построили бы хотя бы промышленность, отошли бы от модели нефтяной скважины, было бы значительно больше толку, а пока только вперемежку с пропагандой занимаются поиском блох под рубашкой у соседа, попутно умничая про все и про вся.

Неудивительно, что цифровая экономика, по российски, преследует цель тотального контроля общества и насаждения цензуры в сети, и является такой же сказкой, как все предыдущие идеи правительства о переходе на технологические рельсы, — пишет в своей статье «Спасёт ли Россию цифровая экономика?» эксперт  Центра Сулакшина Людмила Кравченко. Может быть Кремлю стоило бы  не тратить бюджетные средства на цифровую экономику, на которую планируется выделять по меньшей мере 200 млрд. руб ежегодно, а решить реальные проблемы, которые стоят перед страной? Например:

— провести полную газификацию страны, завершить которую Медведев обещал к 2015 году, хотя на 1 января 2016 года она составила 66%. Видимо доходы от экспорта газа важнее качества жизни россиян;

— увести страну от сырьевой экономики в сторону промышленно развитого, технологически передового государства. С 2008 года власти твердят, что сырьевая модель себя исчерпала и настала необходимость ее менять. Но вместо смены строят «Турецкий поток», газопроводы в Китай, ряд проектов газопроводов в Европу;

— побороть бедность, искоренить социальное неравенство через прогрессивное налогообложение. Превратить олигархов в социально-ответственных граждан, а не заниматься ростом их благосостояния за счет средств бюджета;

— дать стране идею, целевой ориентир, куда движется Россия. Не идея хорошего царя, вездесущего и всеми любимого, непогрешимого и незаменимого, а именно национальную идею, объединяющую российское общество не вокруг одной персоны, а вокруг общих и разделяемых всеми ценностей;

— обеспечить достойный уровень жизни граждан. Когда страна по оплате труда отстает от Китая и Ирана, который также находится под санкциями, совершено очевидно, что уровень жизни не соответствует желаемому.

Но, навряд ли мы увидим деяния политиков в направлении реального развития страны, так как переход на технологические рельсы требует конкретных шагов общества и государства, которые надо сделать на этом пути, а это как раз не под силу существующему режиму.

Идейной и организационной основой преобразования страны является Программа Сулакшина, единственная на сегодняшний день, способная адекватно противостоять существующим вызовам. Этот посыл адресован всему Народу России и прежде всего — его элитам и власть предержащим, а также тем представителям мирового сообщества, которые внимательно следят и пытаются влиять на развитие событий в нашей стране. Главное на сегодня для нас всех — не упустить последний шанс и вывести  страну
из смертельно опасного тупика, сделать Россию нравственным, трудовым, народовластным государством справедливости. Русским российским цивилизационно-идентичным государством. Государством настоящего социализма, стоящим на страже интересов всех и каждого!

Елена Светлая, Союз народной журналистики, команда поддержки Программы Сулакшина.