Саблезубые «агнцы»

​23 августа 2018 года в Эстонии торжественно открыли «памятник жертвам коммунизма». Открывали его в Таллине президент и ряд высших госслужащих. И это повод задуматься над тем, что случилось – с ними и с нами… Латинские корни терминов играют с нами дурную шутку. Называя вещь на языке, большинству малопонятном, или просто незнакомом, вещь отрывают от смысла слова, от философии языка. Вот, в частности, «коммунизм». Ну, это же латынь! Давайте просто, со словарём переведём!

Коммуна (от фр. commune — община, от лат. communis — общий) – община, как таковая. Общество людей, совместно живущих, имеющих общие интересы, собственность, ресурсы. Коммунизм – если дословно переводить, «обществоведение». То есть полоумные «демократизаторы», уподобившись тайному обществу школьников-двоечников, открыли памятник жертвам обществоведения. Их можно поздравить с почином, и предположить, что дальше эти недоросли-мстители (мстят они цивилизации) – откроют памятники жертвам физики, химии, механики, и т.п.

Тем более, что недостатков в жертвах механики нет: одних дорожных аварий сколько ежегодно случается, под колёсами автомобилей гибнут пешеходы, да и сами водители гибнут, въехав в столбы! Если бы они ездили на телеге, как эстонцы до 1917 года, то они, ясен перец, отделались бы лёгким испугом, въехав в столб! Да и столбов бы, кроме верстовых, не было, всё аварийность-то пониже!

Если говорить в целом, то человечество развивается, развиваясь – ставит перед собой цели (например, «быстрее, выше, сильнее»), и в процессе развития случаются жертвы. Что говорить о механике, когда, вон, общеизвестно, что даже «искусство требует жертв»!

Декоммунизаторы объявили войну обществу и общему (commune и communis). По их замыслу, ничего общего быть не должно – а только всё частное. Каким образом такой подход поможет избежать жертв – спросите у них. Я не знаю. Честно, не знаю, что у них в головах.

Зато знаю другое: первичный, зоологический, диффузный террор, осуществляемый частным порядком, даст фору по жертвам любому государственному, централизованному идеологическому террору. Это когда люди не за идеи друг друга убивают, а просто в процессе перераспределения материальных благ. Одному понравился дом или пальто соседа – он его «грохнул», дом или пальто отнял. Никакой идеологии. Одна чистая зоология (она же социал-дарвинизм).

Мне трудно понять и другое: что останется от человеческой цивилизации, если вынуть из неё обобщение и обобществление (commune и communis). Вот скажите, законность должна строиться на каких-то общих для всех принципах, или нет? Или «каждому своё – как на воротах Бухенвальда»? Опять же государство, даже самое простенькое – должно же иметь какое-то обобществлённое имущество, не имеющее частного собственника: казённые здания, инвентарь, государственный бюджет и т.п.? Мораль – она обща для всех, или у каждого на свою колодку? Критерии психической вменяемости – они носят обобщённый характер для каждого – или же любого можно объявить психом, а так же вывести из психов просто по желанию?

Открывая памятник жертв коммунизма – все эти «президент Эстонской Республики Керсти Кальюлайд, министр юстиции Урмас Рейнсалу, почетный председатель Эстонского союза Memento Лео Ыйспуу и член совета Европейской ассамблеи сотрудничества во имя памяти и совести Йоран Линдблад» понимают ли, что делают?

В сущности, они объявили вне закона «общее дело», «общественное благо» — когда всякое общественное благо отрицается, а признаются только блага частных собственников. Причём они же не с перепою это решили за бутылкой водки в узком кругу! Они заклеймили общее дело символическим позором, табу и проклятием. Как после таких проклятий общему собирается жить общество, на каких принципах строить себя – спросите у них. Я просто не представляю, даже теоретически…

Понимаете, это не памятник жертвам автомобильных аварий, а памятник жертвам автотранспорта, который весь, чохом, объявлен порочным.

Одно дело говорить об ошибках, перегибах, отдельных случаях беззакония в обществознании. И другое – вообще объявить общество непознаваемым. А потому неисправимым, неизменным, неспособным к развитию с помощью разума.

Противники коммунизма есть противники общественного и общего. Сами того не понимая, они ведут демонтаж всех скрепляющих цивилизацию элементов, неудобных частным собственникам в их частных случаях.

+++

Этого, конечно бы, не случилось, если бы ряд безумцев и подонков после Второй мировой войны, в экстазе геополитического противостояния, не выдумал концепции «тоталитаризма».

В «тоталитарные общества» американцы записали все общества, которые хоть чем-нибудь от них самих отличаются или неподконтрольны их правящей масонерии. Развиваясь, это наукообразное изуверство и мракобесие превратилось в «общеевропейский День памяти жертв тоталитарных режимов».

При этом слово произведено от латинского totalis «весь, целый, полный» и от totalitas — «цельность, полнота». Получается, что создали нелепый культ неполноты, бесцельности, ущербности, половинчатости – объявляя чохом всё целое и полное плохим, и превратив целостность, единство – в ругательство.

+++

Просто волосы встают дыбом, когда задумываешься над такой подменой понятий: «единство и целостность = зло и мрак». Опять же, все инструменты цивилизации связаны не только с обобщением, обобществлением: они связаны и с единством, и с полнотой, цельностью.

Я снова говорю о законности, государственности, морали и критериях психиатрической вменяемости. В этот список добавлю и науку: она по самой природе своей тоталитарна. В ней культ единой истины, а всё остальное – отрицается как ошибки и заблуждения. Если бы истин было много (равноценных) – то никакая научная дискуссия не смогла бы даже начаться! Кто и с кем бы спорил, если спорщики не признают единства истинного?!

Конечно, разные общественные устройства всегда спорили между собой, доказывая, что они истинные, а другие –ошибочны. Таким образом, общая рациональность утверждала, что есть правильный тоталитаризм, и неправильный тоталитаризм. Неправильный надо отсеивать, а правильный – насаждать. С одной стороны – борьба с изуверскими сектами, но с другой-то ведь принцип единого учебника для всех школ! Разве принцип единой школьной программы для целой страны не тоталитарен как по сути, так и по форме?

Рациональное сознание беспощадно к ошибкам и извращениям иррациональности, бредовости – но само-то по себе оно едино и целостно! Если есть лжеистины, которые мы отвергаем, то есть ведь и представление о подлинной истине, которое мы насаждаем (тем проявляя тоталитаризм рационального начала).

Теперь всё это объявляют «фашизмом»(кстати, и он – спорный термин), и предлагают отказаться от целостности, единства, единообразия, так, чтобы кто во что горазд, каждый своё и кто в лес, кто по дрова…

На основаниях борьбы с «единством, целостностью» — как вы построите школьную программу? Почему в разных школах она одна?

А что делать с моралью? Мораль-то, если есть, утверждает для всех одно и то же. Да, в разные времена это «одно» разное, оно корректируется развивающимся разумом, но в каждый отдельный момент времени оно едино и целостно.

И по-другому мораль просто не может существовать…

+++

Орудие борьбы американской империи с конкурирующими империями несёт в себе смыслы, которые до конца само не понимает: расщепления ядра человеческой цивилизации, как таковой. Конечно же, насаждая свои «теории тоталитаризма», американцы думали, что занимаются заурядным враньём, «разводиловом лохов». Лохам внушалось, что их общество плохое – американское же хорошее. Такого рода пропагандой занимается любая империя – просто по природе своей.

Любой миссионер, прибыв к иноверцам, с ходу начинает объяснять, что их вера плохая, а вот его, которую он привёз – хорошая. И что надо креститься не двумя, а тремя перстами, или наоборот. Но даже если миссионер предлагает забыть про эти персты вообще – он же и в этом случае не отрицает единства истины и определённость добра.

В этом разница между миссионерской пропагандой и либеральной антицивилизационной дегенеративной деятельностью. Потому что у либералов «истин» становится бесчисленное множество, а добро – понятием неопределённым и от зла неотличимым.

Но как может жить общество, да и просто человек, не превращаясь в зверя – если не утверждается единство истинного, его противопоставленность ложному и нет различения добра от зла? Это же базовые, фундаментальные основы цивилизации, если их подорвать – рухнет всё здание культуры, до последнего сегмента…

Отсюда – жуткое и мёртвое безразличие отравленного бытовым либерализмом человека. Основная его черта – ему на всё наплевать. Его деятельность сводится к удовлетворению животных инстинктов. Любая истина для него сомнительна, и любое добро сомнительно, и любое зло – тоже.

Я не утверждаю, что американская империя стремилась к такому результату – он сам собой случился, в силу избранной американской империей стратегии захвата мира: с опорой на человеческий низ и человеческую низость, на зверя и скота в человеке.

Может быть, какие-то романтики и думали, что после войны, овладев планетой – они насадят повсюду свой «правильный тоталитаризм», создав описанное Марком Твеном каноничное американское общество, кстати говоря, весьма и весьма тоталитарное (вплоть до сожжения ведьм профессорами университетов).

А в итоге получилась трещина в основе самой человеческой рациональности, создающей вид «хомо сапиенс», то есть способности выделять из множества лжи единую истину, и отделять добро от зла.

Что значит «жертва тоталитарных режимов»? Да любой бандит, не подчинявшийся единому и целостному законодательству государства, и повешенный (посаженный) за это – жертва тоталитаризма. Любой содомит, наказанный за однополый секс (в древних общества – побиванием камнями) – жертва тоталитарного режима. Любой аморальный тип, столкнувшийся с общественным осуждением своих аморальных практик – жертва тоталитарного режима. Все враги цивилизации – это жертвы требования полноты и цельности, подчинения общей, единой норме. Людоед, которого заставили (а не уговорили) прекратить людоедство – жертва тоталитаризма. Мироед, которого заставили в голодный год открыть амбары и поделиться с умирающими от голода соседями – жертва тоталитарного режима.

Потому что какая может быть норма без totalis и totalitas? Вы просто переведите с латыни на русский (или эстонский) – и сразу поймёте: без них может быть только аномия[1] и аномалия.

То есть или totalitas, или бесчисленное множество распадающихся, бессистемных аномалий (которые и создают ткань животного быта без норм и правил, без единства установок и целей).

+++

Поскольку борьба объявлена попросту норме и законности – то количество «жертв тоталитаризма» можно раздувать до бесконечности. К ним можно, например, отнести ученика, который на уроке математики рисовал фаллосы в тетради: его заставляли заниматься математикой, а он не хотел. Он сидел, и «реализуя своё право», рисовал непристойности (занимался тем, чем хочется). За это был наказан. По всем канонам получается, что он жертва тоталитаризма!

Ведь люди, которые занимались не тем, чем их просило заняться государство и общество, а какими-то своими членовредительскими заморочками – составляют костяк репрессированных. Им сказали делать общее дело – а они хотели делать своё. За что и поплатились.

Понятно, что попадаются среди заключённых и невинные жертвы, оклеветанные, случайные. Не существует в мире обществ, которые гарантированно застрахованы от судебной ошибки. Равно как не бывает в мире и обществ без суда. Немыслимо из страха судебной ошибки вообще отменить правосудие как таковое, рассуждая, что, мол, лучше пусть все виновные разбойничают дальше, чем один невиновный среди них случайно попадётся…

+++

Разговор о сталинских репрессиях должен сводиться к детальному и осторожному разбору каждого конкретного случая, причём людьми, которые не забыли, что речь идёт о другой эпохе, в которую они не жили (следовательно, судить о страстях её им затруднительно, нужно больше доверять её современникам).

Вместо этого в «жертвы тоталитаризма» занесены сразу все, скопом, без разбора. Просто принято считать, что до 1953 (или 1991) года все осужденные – невинные страдальцы. Туда, в невинные, вписали и матёрых убийц, и поджигателей, и гитлеровских пособников, и лесных бандитов, и террористов, и… Словом, по мнению декоммунизаторов виноваты только те, кто не сидели. А все, кто сидели – как на подбор, невинные жертвы!

Отсюда и выводится статистика руководителя по связям с общественностью Института исторической памяти Эстонии Сергея Метлева (который ждал открытого памятника аж 27 лет). Метлев насчитал 75 тысяч «незаконно репрессированных». В таких подсчётах нет никакой детализации, лишь бы «числом поболее, ценою подешевле»…

Из людей, которые в разное время по разным причинам сели в тюрьму – сделали героев. Более странного культа человечество не видело! Предлагается вешать мемориальные таблички на дома, откуда забирали в тюрьму (т.н. акция «Бессмертный барак»)!

Человек разумный может понять такое?! Кого-то когда-то арестовали, например, за пьяную драку с поножовщиной. Через несколько десятилетий на его дом привинчивают мемориальную табличку, призванную восславить его подвиг: он был арестован!

Список на стене мемориала состоит из «22 тысяч имен жителей Эстонии, которые были убиты или умерли из-за нечеловеческих условий содержания в заключении или на поселении по воле советской власти».

Формулировка, по-своему, гениальна! Если внимательно не прочитать, то возникнет впечатление 22 тыс. убитых. А на самом деле, к убитым (за что – не объясняют) добавлены те, кто помер на зоне. Просто так в тюрьме не умирают – только из-за «нечеловеческих условий содержания»!

А каковы были эти условия – вы можете видеть по колоннам бодрых стариканов-эсэсовцев, отсидевших в советских тюрьмах, и доживших в массе своей до 90-100 лет!

Но мало того, что они в тюрьме померли по каким-то, теперь уже неведомым причинам! К ним добавили и тех, кто помер на поселении! По такому принципу можно записать вообще всех, кто умер. Раз умер – значит, жертва. За пределами СССР никто никогда не умирает. Поселили человека – а он умер. Ясен перец, Сталин ночью подкрался и подушкой задушил…

То есть эти крендели собрали 22 тысячи имён мертвецов, и не объяснили – кто расстрелян, кто на зоне окочурился, а кто просто в быту. И в итоге кажется, что 22 тысячи одних расстрелянных…

А сколько, интересно, в конкретном 2018 году сидит в эстонских тюрьмах? Оказывается 2 644 человека. 202 на 100 тыс. населения. То есть примерно столько же, сколько их брата арестовывали в 1952, 1953 и иных годах… Так что акция «Бессмертный Барак» может продолжаться бесконечно, не иссякая: новые заключенные, новые таблички, из года в год…

+++

По мнению эстонских властей, их «мемориал обращен в будущее, потому что необходимо помнить, как бывает хрупка свобода, человеческая жизнь. Конечно, тоталитарное прошлое 20 века учит нас, что свободу и человеческую жизнь нужно беречь всеми силами».

Помнить-то ладно, наверное ведь, и бороться, да? Как это, собственно и делали советские солдаты, которые боролись за свободу и человеческие жизни, воюя с гитлеровскими поработителями, их пособниками и просто лесными бандитами… Потому что я не понимаю, как можно защищать свободу и человеческую жизнь без оружия и насилия… Горбачёв попробовал – и вон что вышло!

Естественно, беречь свободу и человеческую жизнь надо всеми силами – ну, так ведь вы их и отнимаете. Вымирание населения Прибалтики демографы (причём их собственные) называют уже необратимым. Вы со своими дебильными мемориалами «жертвам обществоведения» выморили и разогнали по миру побираться собственное население!

Но ведь другого результата и не может быть у власти, подогревающий диффузный террор частных собственников[2] при полном равнодушии приватизированного этническим криминалом госаппарата. Всякий сильный нажмёт на всякого, кто слабее, и отберёт у него всё, прямым насилием или шантажом, угрозами – если государство «деидеологизировано», то есть не обозначило даже самых базовых и рамочных правил игры. Свобода частного собственника – это рабство его батрака. И чем полнее свобода имущих – тем полнее и рабство неимущих. Неужели не понимаете?

Да ведь большинство буржуазных демократий в истории, начиная с Афинской древней – были рабовладельческими! То есть рабовладельческими были все, а большинство – официально признавали такой статус.

+++

Вы выстроили, кратко говоря, монумент жертвам цивилизации и всех её попыток строить жизнь по уму, а не как грызня зверей обустроит. Своими дурацкими мемориалами вы символически (и теоретически) отрекаетесь от попыток как-то понять жизнь разумом, выстроить её на рациональных началах (что и называется коммунизмом). Пытаетесь увековечить тупой и безысходный маразм заложничества у непредсказуемых стихий рынка и криминального произвола, шутовской балаган вместо политики, хрематистику вместо экономики.

Объявив войну прошлому, вы свернули себе шею, постоянно оглядываясь назад, и потеряли способность разглядеть что-то впереди. Ваше общество бесперспективно, как глухой, замурованный тупик.

Потому что для вас природа и жизнь – не храм служения и не лаборатория познания, как для людей разумных. Природа и жизнь для вас – бордель. Но бордель развития не знает, сохраняясь неизменным в течении веков. Потому что он апеллирует к низменным человеческим сторонам, а низменные стороны – не создают ничего, кроме животных реалий.

Это и есть конец истории, мрачная череда реставраций мезозойских картин, пожирание гадины гадиной. Болтая о ценности человеческой жизни – вы никогда не сможете ответить на вопросы – зачем, для чего человеку эта жизнь? В чём его миссия и цель? Просто как у овоща – подольше сохранить свежесть оболочки?

Потому что охаивая чужое, вы патологически не способны создать хоть что-то своё…