Сбывшееся. Прогноз о восстановлении капитализма в СССР

Существует немало прогнозов, которые предсказывали восстановление капитализма в СССР. Наиболее известен, конечно, прогноз Л. Д. Троцкого. Но большинство из них основывались на анализе социальной и классовой психологии, а не на том, что марксизм ставит во главу угла — т. е. собственно экономике.

Одним из немногих исключений является, как ни странно, прогноз Че Гевары, которого знают и помнят, как «красного Дон Кихота», но редко вспоминают о его экономических оценках. А между тем вот что Че Гевара писал в 1966 году:

«НЭП — один из крупнейших шагов назад, сделанных СССР, недаром Ленин сравнивал его с Брестским миром. Решение было в высшей степени трудным и, судя по сомнениям, которые терзали душу Ленина в последние годы жизни, если бы ему довелось прожить ещё несколько лет, он исправил бы наиболее опасные последствия этого решения. Но его продолжатели этой опасности не увидели и так возник в конструкции социализма огромный троянский конь — прямой материальный интерес, в качестве основного экономического рычага. НЭП складывался, не будучи направлен против мелкого товарного производства, но как воплощение требований этого производства.»

«Всё проистекает из ошибочной концепции — желания построить социализм из элементов капитализма, не меняя последнее по существу. Это ведёт к созданию гибридной системы, которая заводит в тупик; причём в тупик, с трудом замечаемый, который заставляет идти на всё новые уступки государству экономических методов, т.е. вынуждает к отступлению.»

«Мой тезис состоит в том, что изменения, происшедшие в связи с НЭПом, настолько глубоко отразились на жизни советского общества, что наложили отпечаток на весь последующий этап его истории. И результаты этого — обескураживающие: капиталистическая надстройка во всё более отчётливой форме влияет на производственные отношения, и конфликты, вызванные той «гибридизацией», которую обозначил НЭП, решаются сегодня в пользу надстройки; происходит возвращение к капитализму.»

Может показаться, что Че Гевара отступает слишком далеко во времени назад, в 20-е годы, ища истоки того поворота к личному интересу, который проявился в СССР в 60-е годы. Однако не будем забывать, что и Ленин сравнивал НЭП не только с Брестским миром, но и с термидором, т. е. замаскированной контрреволюцией, на которую большевики пошли сами, сознательно, чтобы не погибнуть от стихийного «термидора снизу» (наподобие Кронштадтского восстания). «Термидор»? — записывал Ленин в 1921 году. — Трезво, может быть, да? Будет? Увидим». В беседе с французским социалистом Жаком Садулем Ленин сказал: «Рабочие-якобинцы более проницательны, более тверды, чем буржуазные якобинцы, и имели мужество и мудрость сами себя термидоризировать». В другом пересказе эта или похожая мысль Ленина звучала так: «Это [Кронштадское восстание] — Термидор. Но мы не дадим себя гильотинировать. Мы совершим Термидор сами!».

И понятно, что этот термидор, т. е. нэп, пусть внешне и преодолённый позднее, в ходе «великого перелома», не мог пройти бесследно, не мог не наложить глубокий отпечаток на всю дальнейшую историю СССР и социализма.

Свои прогнозы Че делал на второй год экономической реформы Косыгина, которую называют ещё «реформой Либермана». Эта реформа широко внедряла в советскую экономику вполне буржуазные понятия прибыли, рентабельности и хозяйственной самостоятельности предприятий. Они даже вошли (кроме слова «рентабельность») в советскую Конституцию 1977 года. Ключевые слова реформы — прибыль и рентабельность. На Западе идеология реформы получила название «либерманизм». Нетрудно понять, что именно эти идеи и критикует Че Гевара в приведённых выше строках, считая их «отпечатком», то есть продолжением и возрождением НЭПа.

Любопытно отметить, что Че Гевара отнюдь не ограничивался анализом нэповских тенденций в СССР 60-х годов, но анализировал их на материале всего социалистического лагеря. Он говорил двумя годами ранее, выступая в министерстве промышленности:

«В Югославии действует закон стоимости, и с каждым днём во всё большей мере. Интересно то, что говорил о Югославии товарищ Хрущёв, который послал туда людей перенимать опыт. Так вот, то, что он увидел в Югославии и что показалось ему таким интересным — всё это в гораздо более развитом виде имеется в Соединённых Штатах, потому что там — капитализм.»

Прямо-таки убийственное возражение на позицию Хрущёва, который нашёл в «югославском опыте» многое, достойное подражания! Кстати, любопытно сопоставить это с отзывом… одного из будущих архитекторов капитализма в России, Егора Тимуровича Гайдара, в то время — школьника, бывшего в Югославии с родителями. Он писал о своих югославских впечатлениях 1965 года: «Поразительно интересное по тем временам место. Югославия – единственная страна с социалистической рыночной экономикой. В 65-м здесь существенно демократизирован политический режим, идут экономические реформы, вводится рабочее самоуправление. Страна поражает невиданным по советским масштабам богатством магазинов, открытостью общественных дискуссий, публичным обсуждением проблем, которое совершенно немыслимо у нас».

Че Гевара: «Так оно происходит в Югославии. Но и в Польше идут по югославскому пути, происходит деколлективизация, возвращаются к частной собственности на землю, введён целый ряд специальных систем обмена валюты, усиливаются связи с США. В Чехословакии и Восточной Германии также начинают изучать югославскую систему с тем, чтобы в дальнейшем применить её. Таким образом, уже целый ряд стран дружно меняет курс. Перед лицом чего? Перед лицом реальности, которую нельзя игнорировать, хотя об этом не говорится вслух: блок западноевропейских стран развивается быстрее, чем страны народной демократии. Почему же это происходит? И вот здесь вместо того, чтобы идти к сути этой проблемы, решение которой действительно является необходимостью, даётся сугубо поверхностный ответ. И тогда стремятся укрепить рыночные отношения, расширить сферу воздействия закона стоимости, усилить материальное стимулирование. Для меня закон стоимости равнозначен капитализму. Для меня очевидно, что там, где хотя бы косвенно используется закон стоимости — там мы контрабандой импортируем капитализм; во всяком случае, у нас на Кубе существует целый ряд категорий капитализма, которые мы возвращаем в деятельность госсектора».

Куба пока что к капитализму не вернулась, но остальные перечисленные Че Геварой страны это сделали — от Югославии и Польши до СССР. К тому же некоторые из них, как СФРЮ и СССР, на этом пути перестали существовать как единое целое… Может быть, его наблюдения и выводы, и меткий прогноз, полностью, увы, подтвердившийся, послужат полезным уроком на будущее?

Александр Майсурян