Дважды Герой социалистического труда, Герой Украины, лауреат Сталинской и Ленинской премий, орденоносец Борис Патон, окончивший свой земной путь, был личностью мирового масштаба.
Он трудился во славу двух стран — России и Украины. Патон — автор более четырех тысяч научных публикаций, включающих в себя несколько десятков монографий и свыше четырехсот изобретений в области металлургии и технологии металлов. Изобретения Патона применялись и в области космоса, а так же кардиохирургии.
Он родился в день основания Национальной академии наук Украины. Через четыре с лишним десятилетия стал ее президентом и возглавлял почти 60 (!) лет – до самого ухода. Это один из мировых рекордов Патона.
Борису Евгеньевичу был 101 год.
«Почти вся моя жизнь – работа, — говорил он. — Видимо, это неправильно, но так уж сложилось. Были, конечно, дни отдыха. Но их было не более десяти. Может, двадцать, не больше…»
К этому человеку очень подходят строки Михаила Лермонтова: «Да, были люди в наше время, / Могучее, лихое племя…» Только таким положен памятник при жизни. Академик Патон этой чести удостоился.
Ученый возражал:
«Не ставьте, пока я здравствую. Не послушались – сказали, извините, так полагается… Сначала я сердился, потом привык и на себя, бронзового, не обращаю внимания. Да и не очень похож, кажется…»
Патон – выходец из старинного рода, первые представители которого приехали в Россию из Шотландии по громогласному зову Петра I. Они строили корабли, помогали обустраивать набирающую мощь державу.
Дедом Бориса Евгеньевича был известный русский военачальник, герой Русско-турецкой войны, генерал от инфантерии Виктор Будде. Отец — лауреат Сталинской премии, Герой Социалистического труда Евгений Патон. Этот человек, его корни достойны подробного упоминания.
Отец Евгения Патона – Оскар Петрович, в прошлом военный инженер, капитан лейб-гвардии конно-пионерного дивизиона, был консулом Российской империи в Ницце. Учился в военно-инженерном училище в одной группе, между прочим, с Федором Достоевским. С тем самым, которому было суждено стать великим русским писателем…
Евгений Патон преподавал в Московском инженерном училище путей сообщения и в Киевском политехническом институте. По его проектам построены около ста различных мостов. Среди них — сооружение его имени — первый в мире цельносварный мост через Днепр в Киеве.
Евгений Оскарович Патон создал в столице Украины Институт электросварки и возглавлял его до конца жизни. Преемником отца стал сын – Борис Евгеньевич Патон. Дело вовсе не в родстве, а в заслугах, светлом уме, в котором рождались конструктивные идеи. Когда Борис Евгеньевич возглавил институт, он был уже известным ученым, доктором технических наук. Патон-младший руководил учебным заведением имени своего отца в течение 65-ти (!) лет. Это – еще один мировой рекорд блистательного ученого!
Его биография богата на события. Вот одно из них: защита диплома Бориса Патона в Киевском политехническом институте была назначена на 22-е июня 1941 года. В тот день немецкая авиация впервые обрушила свой страшный удар на столицу Украины. Ученый попал под бомбежку, однако судьба его хранила. Диплом в первый день Великой Отечественной он все же защитил. В победном 1945-м пришел черед защиты кандидатской диссертации…
Между этими двумя датами была работа в электротехнической лаборатории на заводе «Красное Сормово» в Горьком – ныне Нижний Новгород, где строились подводные лодки. Затем Патона командировали в Нижний Тагил, на предприятие, где собирали танки Т-34.
В свое время Патону предлагали возглавить Академию наук СССР. Об этом он вспоминал в одной из бесед с журналистами:
«Я побывал на приеме у Суслова. Был такой «серый кардинал» в аппарате. Он меня вызвал, мы целый час с ним разговаривали в Кремле. Суслов говорит: «Давай, это просьба Леонида Ильича!» А я отвечаю: «Спасибо, не могу. Я — директор Института сварки». Кроме того, я был президентом нашей Академии наук. Говорю: «Михаил Андреевич, на такой пост палками не загоняют». Он оторопел и отправил меня подумать в Киев. Это было перед Первомаем, и он рассчитывал, что пройдут праздники, и мы вернемся к разговору. Но я не передумал. Приехал и сказал об этом Владимиру Васильевичу Щербицкому (первый секретарь ЦК Коммунистической партии Украинской ССР – В.Б.), которого всегда уважал и уважаю. Это был очень хороший, мудрый человек и прекрасный руководитель»
В советские времена Борис Евгеньевич – в подобную среду окунались и другие известные люди – заседал в Верховном Совете СССР, избирался народным депутатом. Но после развала страны ученый отошел от политики, отказался баллотироваться в Верховную Раду, хотя многие украинские политические партии сочли бы за честь украсить фамилией Патона свои предвыборные списки. Но мудрый и дальновидный Борис Евгеньевич лишь усмехался и отрицательно качал головой. Он не хотел тратить драгоценное время на разговоры, заседания и выступления…
«После распада Советского Союза творческие и деловые связи научных коллективов, оказавшихся в одночасье по разные стороны государственных границ, были нарушены, – говорил Патон в одном из интервью. — Ученые лишились доступа к общей системе информации, банкам научных данных, уникальным научным комплексам, которые создавались совместными усилиями».
Патон приводил пример Институт имени В.П. Филатова в Одессе, занимающийся проблемами офтальмологии: «Каждый год там проводилась международная конференция, в которой принимали участие до тысячи человек. Не менее 200-300 делегатов приезжали из Москвы и Санкт-Петербурга.
Сейчас на эту конференцию приезжает один-два человека. Как вы считаете, сказывается это на развитии нашей науки? Я эту ситуацию хорошо знаю, у меня один глаз уже 15 лет ничего не видит».
«Знаете, каким лозунгом я всегда руководствовался?» – вопрошал Патон в дни своего 100-летнего юбилея. И сам же отвечал: «Оставаться оптимистом, несмотря ни на что. И как бы ни складывалась жизнь, стараюсь придерживаться этого принципа. Но это бывает сложно и становится все сложнее. В нашей стране не понимают, что наука нужна. Надеюсь, что не понимают только временно…»
Когда ему исполнился век, Борис Евгеньевич выглядел на удивление бодрым и оптимистичным. Он охотно поделился рецептом творческого и физического долголетия: «Нужно получать удовлетворение от своего труда и от своей жизни и оставаться оптимистом, несмотря ни на что. Как бы ни складывалась жизнь, я стараюсь придерживаться этого принципа.
Если же говорить о диете, то больше всего мне нравится борщ и черный хлеб. В моем меню — овощи, мясо и фруктовые салаты. Питаюсь дважды в день — утром и в обед. Вечером — только чай. При росте 172 сантиметра вешу 65 килограммов. Стараюсь как можно больше двигаться, ходить. До 75-ти лет занимался водными лыжами. Потом плавал и играл в теннис. Недавно у меня появилось новое хобби – шашки…».
Патон переживал, что на Украине углубляется дефицит научных и конструкторских кадров. Этот процесс он называл отступлением в разряд слаборазвитых государств. Тем не менее, сохранял сдержанный оптимизм: «Думаю, что Украина все же займет достойное место в ряду стран, ведущих исследования космоса. Но для этого следует развивать как собственную космическую программу, так и активно участвовать в международных проектах».
Напоследок еще одно высказывание великого ученого. Очень важное, приобретающее особый, символический смысл не только для Украины, но и для России: «Считаю, что науку мало и плохо слышат. От этого — все негативные последствия, и не только для науки…».
