Путин нам должен!

Некоторые считают, что Путин ничего никому не должен, ничего не обещал, никуда не уйдет — ни сам, ни тем более с друзьями-подельниками. А лет через тридцать, когда Путина не станет, будет кто-то вместо него и все останется по-прежнему.

Кто-то пишет так от отчаяния и безысходности, вызванных непониманием происходящего. Кто-то пишет так с явным наслаждением — то ли потому, что сам припал к кормушке и активно участвует в воровских схемах, то ли это разновидность политического садомазохизма — наслаждение упадком и деградацией страны.

Еще данную позицию можно объяснить стокгольмским синдромом — защитно-бессознательной связью жертвы с насильником. Жертвы воровской власти не хотят ее менять, потому что между ними и этой самой властью возникла психологическая зависимость и даже симпатия. Жертвы не хотят разрыва возникшей связи, даже боятся этого разрыва, предпочитая оставаться в роли жертвы.

Кто-то просто хочет продлить «прекрасный миг» стабильности, потреблядства и относительного достатка, у кого еще остались деньги и сколько-нибудь приличный доход — их можно понять, им хочется еще хоть чуть-чуть побаловаться остатками, ведь остатки сладки.

Впрочем, неважно, по какой из причин человек пишет, что Путин ему ничего не должен, ничего не обещал и никуда не уйдет.

Важно, что эта позиция в корне неверна.

Пока народ считает, что власть вообще и Путин в частности ничего народу не должны — они действительно ничего не будут должны.

Пока народ принимает власть как данность в ее неизменном виде — власть будет оставаться неизменной данностью и будет сидеть на шее у народа, рассуждая о собственной сакральности.

Пока народ считает, что Путин никуда не уйдет — ему действительно незачем куда-то уходить.

Если вы считаете, что власть ничего не должна народу, ничего не обещала и никуда не уйдет — вы сами порождаете безответственность власти, даете ей моральное право делать все, что угодно, не отвечая ни за что. Вы сами снимаете с власти всякие обязательства, освобождаете ее не только от обещаний, но даже от необходимости что-то обещать.

Принимая происходящее как данность, неизбежность и даже норму, вы лишаете власть всякого смысла что-то делать для народа, как-то развиваться и даже просто шевелиться.

Поэтому не удивляйтесь, когда Путин на следующий день после обвала рубля говорит, что Центробанк действовал правильно, хотя даже в законе о ЦБ записано, что в задачи Центробанка входит поддержание стабильного курса национальной валюты. Центробанк самым непосредственным образом нарушает задачи, прописанные в законе, а президент говорит, что все сделано правильно. Почему? Да потому, что он чувствует, что ничего не должен народу, ничего не обязан и ни за что не отвечает.

Почему президент сначала говорит с воссоединении самого большого разделенного народа, обещает защитить его, а потом отказывается от Донбасса и подписывает минские соглашения, то есть делит народ, проживающий в Донбассе, еще на две половины, чтобы разделенный народ был еще более разделенным? Да по той же причине — он чувствует, что ничего не должен народу, что обещания ничего не стоят и никто с него не спросит.

По этой же причине Путин отвечает на санкции, введенные Европой и США против его друзей, ответными санкциями, которые бьют по простым людям, в частности приводят к замене молока на пальмовое масло. Отомстить за нарушенные интересы своих друзей здоровьем народа — отличная политика! Причина этой политики та же самая — президент чувствует, что ничего народу не должен.

Вся власть чувствует, что ничего не должна народу, ничем не обязана, ни за что не отвечает и ничего не обещала.

Это концепция, выгодная власти.

Концепция, что власть ничего не должна народу, ничего не обещала и никогда не изменится — выгодна тем, кто находится у власти.

В рамках этой концепции можно делать все, что угодно и ни за что не отвечать.

Можно заставить народ самого себя обеспечивать продуктами, самого себя учить, лечить и развлекать, еще и собирать с этого налоги, продавать народу втридорога бензин, полученный из нефти, добытой на земле этого народа, обложить товары пошлинами, а все полученные деньги расталкивать по карманам и выводить за рубеж.

Концепция позволяет!

Народ, согласный с этой концепцией, позволяет.

И пока народ согласен с этой концепцией, пока народ принимает ее, пока народ молча соглашается со всем, радуясь стабильности или просто от безысходности и отчаяния, утратив веру в возможность изменений — до тех пор власть будет делать все, что ей заблагорассудится, будет воровать с каждым днем больше, будет вкладывать народные деньги в собственные забавы, будет втридорога продавать народу его же бензин, его же продукты, будет загонять народ в нищету, а желающим вырваться будет давать кредиты и тем самым загонять в долговое рабство и еще большую нищету.

Все это будет происходить до тех пор, пока народ прямо или косвенно соглашается с концепцией, что власть ему ничего не должна, ничего не обещала и никогда не изменится.

Пока народ признает только свои долги перед властью — именно народ будет оставаться в долгах, а власть будет оставаться в сплошном плюсе, профите и шоколаде.

И только когда народ решит, что власть ему тоже что-то должна, ситуация начнет меняться.

Да, у народа мало способов потребовать от власти исполнение ее долга, но это не значит, что таких способов нет совсем.

А главное — для того, чтобы требовать что-то от власти, надо сперва признать, что долг власти перед народом существует.

Надо признать, что Путин нам все-таки должен и должен много.

Надо сказать друг другу, а потом и власти, что она нам должна.

И я вас уверяю — само по себе заявление, что власть многое должна народу — уже приведет к изменениям.

Если бы это было не так, в Кремле не отслеживали бы рейтинги Путина, не проводили бы многочисленных социологических опросов, не показывали бы два раза в день, как Путин проводит совещания, а по выходным ловит щук.

Власть демократов (или псевдодемократов — один хрен) очень чувствительна к тому, что думает о ней народ, она очень беспокоится о собственном имидже и рейтинге своего перводемократа.

Власть демократов только на том и держится, что на признании со стороны народа, на имидже, на рейтинге, на популярности лидера — это ее фундамент.

Росгвардия — это так, для защиты от буйных, от несогласного меньшинства, от происков.

От падения рейтинга и от народа Росгвардия не защитит. Если власть потеряет доверие, признание, легитимность — ее ничто не спасет, никакая гвардия. Потому что Росгвардия — это тоже часть народа, с семьями и друзьями из простого народа, поэтому против всего народа она не пойдет. Против толпы особо буйных — да, а против всего народа, среди которого собственные друзья и члены семьи — нет.

Поэтому если вы хотите, чтобы власть была вам что-то должна, чтобы она начала шевелиться и что-то делать для народа — так и скажите. Скажите, что власть и лично Путин вам должны.

Скажите — и увидите, что они станут должны.

И пусть тогда у них голова болит, как исполнять возникший долг перед народом — самим или может быть передать власть вместе со всеми долгами кому-то другому, чтобы свалить подобру-поздорову, пока еще возможно.

Долг Путина и власти возникнет тогда, когда народ решит, что Путин и власть что-то должны. Народ должен понять, что они должны и должны много — понять и заявить об этом.

И когда народ заявит об этом, мы почти наверняка увидим сверкающие пятки, потому что платить по долгам они не захотят. Они предпочтут сдриснуть, пока их долг перед народом не стал еще больше и пока народ вслед за заявлением о долге не заявил об ответственности за его неисполнение.

Стоит только Путину с его друзьями-подельниками почувствовать, что народ начинает считать их долги и начислять неустойки — и вы на следующий день не увидите ни Путина, ни его друзей.

Потому что они давно уже банкроты!

Они пропили, проели и промотали столько всего, что даже если вывернуть все их карманы и все зарубежные счета — и то не хватит для компенсации ущерба, нанесенного стране.

Они промотали больше, чем своровали!

Даже если бы они хотели вернуть народу все, что должны — они бы не смогли этого сделать ни сейчас, ни в будущем. У них нет ни средств, ни способностей, чтобы вернуть то, что оказалось промотано. А желания тем более нет.

Они не желают ничего возвращать народу.

Они не желают ни за что отвечать перед народом.

Поэтому как только они почувствуют, что народ собирается посчитать долги и начать требовать возвращения награбленного, утраченного и всего прочего, что власть оказалась должна — сразу случится эпический драп.

И внезапно обнаружится, что Путину оказывается есть замена. Возникнет какой-нибудь Кириенко или Нарышкин, которого власть сделает козлом отпущения, чтобы повесить на него все долги и поскорее свалить.

Помните, как накануне дефолта 1998 года Кириенко сделали премьером вместо Черномырдина? Вот так же будет и очередной раз, если власть почувствует себя банкротом — посадят какого-нибудь пацана «под списание», а сами сбегут.

Поэтому нигде и никогда не говорите, что Путин нам ничего не должен.

Должен! Еще как должен!

Путин должен мир Донбассу.

Путин должен признание ЛДНР.

Путин должен нам те отношения с Украиной, которые были до 2014 года и оказались разрушены. Я не знаю, как он это сделает ввиду признания ЛДНР — это его проблемы. Ему следовало вовремя подумать, к чему ведет его политика полумер, когда он взял Крым, отказал Донбассу и признал Порошенко.

Путин должен нам Новороссию.

Путин должен нам воссоединение самого большого разделенного народа, о котором сам же говорил.

Мало?

Давайте продолжим —

Путин должен нам закрытые и разрушенные при нем заводы.

Путин должен нам миллионы высокотехнологичных рабочих мест, о которых говорил.

Путин должен нам 4 миллиарда рублей, выделенных на строительство Ельцин-центра.

Путин должен нам выведенный из страны капитал, а там далеко не 4 миллиарда и не рублей.

Путин должен нам Газпром, потому что по телевизору показывают рекламу, что Газпром — национальное достояние, а это частная компания.

Путин должен нам Роснефть — для комплекта к Газпрому.

Путин должен победить олигархов, потому что его сторонники все уши прожужжали о том, что он победил олигархов.

Путин должен нам инновационную экономику, потому что из его заявления о строительстве цифровой экономики следует, что инновационную мы уже построили.

И это далеко не все, что он нам должен.

Но этого на мой взгляд достаточно, чтобы понять, что даже половины из перечисленного он при всем желании уже не сделает и не вернет — просто не сможет.

Вот поэтому он и должен уйти. Вместе со своими друзьями.

Но это случится только тогда, когда народ решит, что он действительно чего-то нам должен.