ВЗРЫВНАЯ СМЕСЬ

Я хотел на эту тему написать статью, а тут подоспело событие – арест Платошкина. История крайне странная. Меня иногда спрашивали: как я отношусь к этому политику и ответить ничего не мог. Не следил за его деятельностью, видел некоторые выступления, вроде бы как неплохие, во всяком случае, никакого мнения у меня не вызвавшие.  Поэтому – ничего не мог сказать. Зачем против него выдвинули какие-то дикие обвинения – трудно понять. Комментарии разные – от запугивания до раскручивания. Дескать, Платошкин – системная фигура на левом фланге и ее через показательные репрессии раскручивают до контролируемого вождя на левом фланге. Кто его знает – может быть так все и есть. Возможно, это

какие-то игры. Я только хочу отметить одно: конечно, ведутся странные игры – простые и сложные. Но только не всегда (а если честно – то всегда) нельзя предсказать финал всех этих комбинаций. Потому что мир – сложная система. А социум – часть этой сложной системы. Помните кадры из «Юрского периода», когда один из героев демонстрирует теорию хаоса: никогда нельзя предсказать точно, как скатится капелька с руки – много различных факторов.

Особенно предсказуемость падает, когда власть сама погружается в кризисное, хаотичное состояние, теряет цельность. До сих пор трудно окончательно распутать клубок азефовщины – кто и во что тогда играл, какие цели ставил. Но очевидно одно – когда история с Азефом скандальным образом стала доступной общественности, то это вызывало шок. И наряду с шоком от Кровавого воскресенья и Японской кампании – стало прологом к краху самодержавия.

К тому же даже когда комбинация вроде бы удается, трудно предсказать все последствия. А они не сразу бывают очевидными, тем более для власти, которая не способна мыслить стратегически, а действует ситуативно, на коротких отрезках, решая только актуальные проблемы. Комбинация с шоковым продавливанием пенсионной реформы вроде бы на первый взгляд удалась, но на это пошли определенные ресурсы. Цена пенсионной реформы – обрушение тефлонового рейтинга Путина и окончательное разрушение «крымского консенсуса». А эта цена не была ли слишком высокой? Как говорят в теленовостях на первом канале: «Покажет время». Но в итоге ко всем событием нынешнего года мы подошли с определенным уровнем доверия к власти. И случаются какие-то нелепости: «Посольство России в США призвало агентство Bloomberg извиниться за публикацию, в которой говорилось о рекордно низком уровне доверия россиян к президенту Владимиру Путину. Материал Bloomberg, вызвавший претензии посольства, вышел 21 мая. В статье со ссылкой на данные ВЦИОМ указывалось, что рейтинг доверия Владимира Путина опустился до рекордно низких 27%». Что это такое? В уважаемом посольстве злоупотребляют спиртным? МИД должен демонстрировать лицо государства внешнему миру. И желательно, чтобы этот лицо было приличным, не искаженным гримасами безумия. Неужели если ТАСС опубликует материал о низком рейтинге Трампа, посольство США потребует извинений? Что с нашим МИДом? На него надавила власть? Но что тогда с властью? Если МИД находится за грань вменяемости, то в каком состоянии другие министерства? Тогда, может быть, при анализе поведения власти лучше всего прибегнуть к пособиям по психиатрии?

Арест Платошкина – это попытка чего-то, причем, конкретно левого политического фланга? Но вряд ли это так сработает, скорее левые забудут о взаимных разногласиях и перед лицом общей угрозы консолидируются? Не ведомо. Насилие – очень непростая штука. Это только кажется, что насилие очень просто – побольше полицаев и пушек, и все проблемы решены. Власть – очень часто цинична, и если бы только с помощью насилия можно было решать задачи, то человечество ничего, кроме насилия не видело. Никаких разговоров о сакральности власти, помазаннике Божием или демократии – вообще никогда не возникло. Зачем? Какая там легитимность, если есть плетка? Но власть же пытается не только изнасиловать, но и очаровать.

На самом деле плеткой можно гнать слабых, если есть куда. Если есть какой-то коридор. Слабое общество будет уступать и бежать в нужном направлении по этому коридору. А если общество загонят в тупик или на край пропасти, то куда ему отступать? И какой тогда появится выбор?

Вода – очень уступчива. Бросил камень и он с бульканьем пошел на дно. Практически никакого сопротивления. Бултых и все. Но если налить воду в прочный цилиндр и надавить поршнем, то обнаружится сопротивлением. Власть может давить, увеличивая насилие, если есть хоть какой-то коридор будущего. А если его нет? Можно долго спорить о Сталине, о жестокости того времени. Но коридор будущего был? Было куда двигаться? А сейчас? Самые тупые, с самым медленным мышлением уже начинают догадываться, что впереди ожидает. «Потерпите немного, скоро придет песец».

Увеличивать насилие можно сжигая определенный ресурс – остатки и без того поврежденной легитимности. Власть, которая ничего не может предложить, кроме голого насилия, становится неотличимой от оккупационной – со всеми вытекающими последствия. И если это не прорывается сразу, то меняется все на линии соприкосновения с властью, включая отношение к государственным символам и форме. Все это становится символами постылой неволи — позорной, невыносимой.

А тут еще и различные инициативы власти в условиях самоизоляции. Если до сих пор неприятности от полиции касались чаще всего тех, кто участвует в политических акциях, то теперь давление от полиции сделали тотальным, и с ним познакомили всю честную публику.

Вот что говорит в интервью pravda.ru член Совета по внешней и оборонной политике, генерал-майор ФСБ в запасе, экс-руководитель Управления правительственной информации Александр Михайлов: «У Жванецкого есть хорошая фраза. — «Я вами руководил, я отвечу за все» — прямо колом в горле стоит». У нас таких людей нет. Сегодня выстроена такая вертикаль, что они не боятся ни Бога, ни черта. Они отдают бессмысленные тупые приказы и потом никто за них не отвечает. Можно себе представить внутренние ощущения полицейских, которые стояли на входе в метро. Они что, от этого испытывали какое-то особое удовольствие? Я полагаю, что они матерились внутренне последними словами в отношении своих руководителей, которые бросили их на ржавые грабли. Чтобы осуществлять какие-либо мероприятия, тем более такие масштабные — по всей огромной Москве, нужно просчитывать всякие минимальные детали, что за этим последует, как мы обеспечим не только безопасность граждан, порядок и те инструкции, которые написал непонятно кто… Когда полицию постоянно бросают на ржавые грабли, и она начинает выполнять нелепые приказы, естественно, отношение всего общества к полиции меняется в отрицательную сторону… Меня очень сильно тревожит, что мы действительно разрушили ту степень доверия, которая существовала между советской милицией обществом».

Что получается на выходе – понятно: «Массовое сознание россиян переживает серьезные перемены: растет агрессия к власти, почти исчез запрос на «сильную руку», граждане все чаще требуют соблюдения их прав. Таковые предварительные выводы двух исследователей — экономиста Михаила Дмитриева и психолога Анастасии Никольской».

Что в итоге приготовится в этом котле, где увеличивают давление, – трудно спрогнозировать, я не буду писать в духе такого фанфарного оптимизма: «Народ поднимется и свергнет ненавистную власть!» Впереди  – неизвестность, а предчувствия — дурные. Может, нас ожидает массовый психоз и всеобщий распад. Но насилие, безысходность, отчаянье – это опасные составляющие.