БОЛЬНОЙ НЕ ИДЁТ НА ПОПРАВКИ

Триумфально прошёл референдум относительно принятия поправок в Конституцию. Об основном и одновременно заботливо маскировавшемся пункте этого мероприятия ничего говорить не буду. Тут как в анекдоте про пикетчика на Красной площади, вышедшего с голым листом бумаги, мол, что писать, всё и так понятно.

Поговорим о других пунктах, которые как раз были поданы как главные и, зачастую вполне искренне, поддержаны нашим народом.

Например, о «суверенизации» российского чиновничества, запрета чиновникам иметь двойное гражданство и заводить зарубежные счета. Буквально через несколько дней после голосования был задержан по обвинению в шпионаже советник главы «Роскосмоса» Иван Сафронов. Многие связывают это задержание с предыдущим этапом профессиональной жизни Ивана, а именно работой в «Коммерсанте». Более чем допускаю, учитывая отечественные нравы и порядки. При этом не совсем разделяю иронию в связи с тем, что работал Иван якобы на чешскую разведку. Безусловно, у чехов есть разведка, думаю, не самая худшая в мире, а страна эта, напомню, входит в агрессивный блок НАТО. У нас часто иронизируют над тем, что в 1930-х каждого второго репрессированного проводили как польского или японского шпиона. Однако Польша и Япония были мощными агрессивными странами, имевшими территориальные амбиции касаемо СССР и, безусловно, вели у нас активную разведработу. Другой вопрос, что награждение таким статусом механизатора, потерявшего тракторное колесо, или слесаря, рассказавшего политический анекдот, смотрелось, конечно, гротескно.

Речь не о том. Так ли страшна реальная или мнимая работа служащего среднего звена на хоть чешскую, хоть японскую разведку, если подавляющее число наших «элитариев», за исключением статпогрешности, прямо или косвенно работают в пользу зарубежных держав, и связаны с ними лично и имущественно? И вся наша система связана с мировой политикой и экономикой где-то в качестве просто объекта, где-то вассала, где-то и вовсе колониального придатка.

Поправки, как говорят, должны изменить положение дел. Изменят ли? Простите, но в Деда Мороза я поверю быстрее. Его я, по крайней мере, видел. Или, может, я видел лишь актёра, изображавшего Деда Мороза? Даже если и так, играл он свою роль куда убедительнее, чем наши депутаты, сенаторы, министры и обер-пропагандисты, симулирующие плановый приступ патриотизма.

Коснёмся слегка и социальных поправок в основной закон страны. Буквально в тот же день, когда был задержан Иван Сафронов, СМИ поделились следующей информацией: «За время пандемии коронавируса доля россиян со среднемесячным доходом ниже 15 тыс. руб. возросла с 38,1% до 44,6%. Увеличилась и доля населения, живущего на доход менее 5 тыс. руб., следует из опроса СК “Росгосстрах жизнь” и научно-технического центра “Перспектива”».  Главный государственный пресс-секретарь Д. Песков, надо сказать, не стал опровергать эти данные, а лишь сказал, что «в Кремле к ним относятся осторожно». Видимо, опровергнуть весьма затруднительно.

Ещё на одной поправке и её почти молниеносных последствиях остановимся подробнее. Речь о статье 67.1 – «Российская Федерация чтит память защитников Отечества, обеспечивает защиту исторической правды. Умаление значения подвига народа при защите Отечества не допускается». А ближайшее последствие вот какое:

В Адлерском районе Краснодарского края поставили памятник, официальное название которого “Монумент подвигу русских солдат”. Это вызвало возмущение в рядах черкесов, чьи предки противостояли Российской империи в Кавказской войне 19 века…. Шапсугский старейшина Руслан Гвашев считает установку нового памятника в Адлере провокационной, напоминая об убийствах коренного населения Западного Кавказа.

«Установки одиозных, провокационных знаков набирают обороты… В Адлере стоит “Скульптура золотой рыбке”, а памятника убыхам нет», – отметил Гвашев “Кавказ. Реалии”.

Руководитель общественной организации «Кабардинский конгресс» в Кабардино-Балкарии Аслан Бешто назвал установку памятника в Адлере одним из «объектов монументальной пропаганды».

«Памятники такого рода ставятся не прошлому, а настоящему и будущему. Таким образом, этот монумент можно уверенно отнести к отображению реального отношения инициаторов установки памятника к черкесам, коренному населению данной территории, и к черкесскому вопросу непосредственно», – прокомментировал Бешто в беседе с «Кавказ. Реалии».

И почти мгновенно – выполнение всех требований крикливых активистов, старейшин и конгрессменов.

В Адлере снесли памятник участникам Кавказской войны

«Решение демонтировать монумент приняла мэрия Сочи после обращения черкесских активистов. Они сочли, что упоминание о тех страшных событиях болезненно для черкесского народа и раскалывает общество, пишет издание “Кавказский узел”. Власти признали, что памятник был поставлен без необходимых согласований, с очень большими ошибками, без обсуждения с представителями коренного народа. Памятный знак был установлен в начале июля на месте форта, созданного русскими войсками в 1837 году в ходе Кавказской войны».

В современной России постоянно то тут, то там вспыхивают «войны памяти», связанные с памятниками, мемориалами, названий улиц и аэропортов, и особенно сильные, когда дело касается людей и событий революции и гражданской войны. Иногда конфликт носит объективный характер – по-человечески понятно желание современных сторонников «белых» увековечить как-то имя адмирала Колчака в Сибири, и ещё больше понятно противодействие даже не «красных», а обычных сибиряков; адмирал оставил в регионе о себе крайне недобрую память. Чаще всего, однако, конфликты раздуваются на ровном месте или с привлечением минимальных базовых предпосылок – чтобы держать общество и его политически деятельную часть в постоянно разогретом и расколотом состоянии.

И, что важно, за этими раздорами проходят почти незамеченными или быстро забываются громкие, а зачастую и успешные шаги политиков чиновников из нацреспублик, разнообразных пресловутых «активистов, старейшин и конгрессменов», навязывающих свою повестку и свою версию истории. Причём – с открытой конфликтностью к русскому взгляду на историю и её героев. Без разделения русскости на «красную» и «белую» (та же Кавказская война советской историографией была признана прогрессивной, и для кавказских народов тоже).

Я тщательно и постоянно веду счёт такому навязыванию. Ещё до адлерского инцидента было много чего интересного.

В 2015 году ряд представителей черкесской общественности выразили категорический протест против установки в Сочи бюста императора Александра II, которого они считают одним из главных виновников исхода черкесов (мухаджирства) с территории Кавказа в Османскую империю, датированного серединой позапрошлого века. Крымско-татарские активисты протестовали против памятника «большой тройке» Рузвельт-Сталин-Черчилль в Ялте, негодование вызвала конкретно фигура генералиссимуса.

Ряд политиков и общественников из числа сибирских татар возмутились идее установить в Тюмени памятник Ермаку, воспринимая его как «кровавого завоевателя Сибири». Во Владикавказе в начале 2014-го были озвучены планы увековечивания памяти солдата Архипа Осипова, героя Кавказской войны, подорвавшего себя в пороховом погребе вместе с отрядами горцев. Мгновенно нашлась масса недовольных, расценивших это как покушение на дружбу осетин и адыгов, и устроивших шумные волнения и выступления в прессе. В итоге городские власти трусливо торпедировали собственный план, сославшись на нехватку средств в бюджете.

При этом в чеченском селении Хангиш-Юрт в 2013 году глава республики Р.А. Кадыров лично открыл памятник «женщинам-героиням борьбы против русской армии», согласно легенде, «утопившимся, чтобы не быть оскверненными русскими солдатами». А в Дагестане в декабре 1918 года был установлен памятник турецким солдатам, во время Первой мировой войны сражавшимся на Кавказе сначала с Русской императорской армией, а затем с частями генерала Лазаря Бичерахова. Причём части осетина Бичерахова, ради борьбы с турками, исламистами и горскими повстанцами сначала сотрудничавшего с бакинскими комиссарами, а затем с антибольшевистскими силами, названы в тексте на памятнике «оккупационными».

В Уфе есть улица Заки Валиди (Валидова), ранее – улица Фрунзе. Валиди известен в мире как учёный-востоковед, но в нашей стране он больше запомнился как яростный башкирский сепаратист и национал-шовинист. Он сотрудничал с большевиками, надеясь на их содействие в создании «Великой Башкирии», потом, когда ему не пошли навстречу, поднял восстание. Потерпев поражение, бежал в Среднюю Азию, где был одним из лидеров басмачей. Затем переехал в Турцию, работал в Германии, сотрудничал с разведками обеих стран, с немецкой – и во время Второй мировой. Создал тайное пантюркистское общество «Гювен», ориентировавшееся на Берлин и преследовавшее цель отторжения от СССР населённых тюрками земель.

В Армавире в прошлом году много шуму наделала установленная на территории местной армянской церкви памятная доска Гарегину Нжде. Для весьма значительной части армян он герой национально-освободительной войны против турок, но в России более известен своими контактами с III Рейхом с целью создания антисоветских коллаборационистских подразделений из военнопленных армянского происхождения. Конечно, определение «армянский Бандера» выглядит не совсем справедливым – в годы Второй мировой Нжде не был организатором военных преступлений и террора (а вот насчёт гражданской войны говорят разное – до сих пор много споров вызывает так называемый «Татевский расстрел»).

Как бы то ни было, спорная фигура и тема есть, и вместе с армавирской доской она перестала быть сугубо внутриармянским делом, проникнув в российскую жизнь. Во время визита в Армению осенью прошлого года, будучи на пресс-конференции премьера Н.Пашиняна, я дипломатично поинтересовался у Никола Воваевича: раз уж между нашими странами и народами существуют отношения крепкой дружбы и стратегического партнёрства, не стоит ли и вопросы истории обсуждать вместе? Ответ был резким и несколько сумбурным. Мол, Нжде это национальный герой Армении и ни с кем они его обсуждать не собираются, а если мы хотим обсудить людей, контактировавших с III Рейхом, то давайте начнём с Молотова. Сей тезис несколько обескуражил даже иных армянских журналистов. Всё-таки Молотов и Сталин худо-бедно пытались предотвратить войну, а не общались с врагом в её разгар.

Не отстают и малые народы дальнего зарубежья. Например, чехи, на чью разведку якобы работал Иван Сафронов. В местах боевой славы (точнее, бесславия) Чехословацкого корпуса в Поволжье, Сибири и на Урале обильно натыканы памятные знаки. Установлены они обычно на очень сомнительных, «птичьих» правах, без обсуждения вопроса местным населением и практически явочным порядком. А ведь чехословацкие легионеры неприятны и «красным», и «белым»: для «красных» они были врагами, для «белых» — сиюминутными фальшивыми попутчиками-предателями, оттащившими Колчака «красным», и для обеих сторон это жестокие каратели и притеснители мирного населения. И стоят эти знаки, отмечу, на фоне демонтажа в Праге памятника маршалу Коневу и последующего осквернения осиротевшего пьедестала.

Но что взять с чехов и армян, если у нас главный телепропагандист страны прямо с телеэкрана предлагает установить памятник генералу Краснову? Краснов, замечу, перестал быть фигурой внутреннего «красно-белого» конфликта, окрасив себя в цвета казачьего сепаратизма и предложив немцам в 1918 году создать «донскую казачью державу», а спустя четверть века пойдя на службу к немцам ещё более крутого пошиба.

Вспомним и пресловутую питерскую доску в честь Маннергейма. Её, слава Богу, в итоге демонтировали. Но, кажется, это один из немногих успехов, слабо скрашивающих сплошной провал исторической памяти. Как-то не очень радостно для государствообразующего, согласно новым поправкам, народа. Хотя и с государствообразующим там всё не очень ясно.