ГОСУДАРСТВЕННАЯ ИДЕОЛОГИЯ — РАМКИ, А НЕ ТАЛМУД

О губительности безидеологического статуса нашей страны и необходимости возвращения государственной идеологии долго и упорно говорят многие, включая меня. Однако описывать саму возможную идеологию мало кто берётся. Она для большинства остаётся неким мифическим существом, которое каждый видит по-своему.

Описывать её не стану и я. В первую очередь потому, что сам много лет занимался вопросом и вёл в этой сфере активные изыскания. Как ни парадоксально, но это действительно главная причина. Почему так? Есть один аспект, которого не понимают многие, кто пытается заниматься проблематикой. И состоит он в том, что идеологию пытаются изваять как нечто твердокаменное. А она — это не вещь, а процесс, который движется и развивается, как всё в природе и в человеческом обществе тоже. Она — это направление и рамки, а не талмуд. И если сейчас начать её описывать, то через какое-то время эти изыскания безнадёжно устареют. Говорит ли это о том, что думать на данную тему смысла нет? Ни в коем случае. Нужно просто заниматься правильной постановкой задач. А она не в том, чтобы сделать точное идеологическое описание, а в том, чтобы выявить, каким требованиям она должна соответствовать и что собой представлять.

Представители нашего нынешнего государства так упорствуют в его безидеологичности в том числе и потому, что понятия об этом не имеют. Просто не их тема и всё. Их потуги заняться идеологическим моделированием свелись к жалкому утверждению, что наши идеология — это патриотизм. При том, что такая идеологема уничтожается одним тычком: простым вопросом — «патриотизм по отношению к чему?». Вот примерно на такие вопросы она и должна отвечать, идеология эта. Впрочем, это всего лишь один из них. Далее я коротко изложу то, что можно сказать по этому поводу.

Итак, что же должна собой представлять государственная идеология? Прежде всего она — это точка сборки. Для нации (в любом варианте понимания этого слова), для общества (и всех его институтов без малейшего исключения), для государства. Причём государство здесь стоит именно что на третьем месте: его сборка третьестепенна по отношению к сборке нации и общества. Для этого необходимо чёткое определение общей концепции, которой подчиняется всё остальное. Это общая историческая концепция. Включающая в себя, в том числе, чёткое разрешение исторических вопросов и дальнейшее принципиальное отстаивание исторического достоинства и на международном уровне и, тем более, на внутреннем пространстве.

Позитивный пример здесь: красный Китай (попытайтесь там что-нибудь сказать в адрес их местных Зой Космодемьянских). Отрицательный — Америка (там полным ходом началась историческая деконструкция и я крайне советую с интересом наблюдать за дальнейшим развитием событий). Далее, общая культурная концепция. Определение объединяющего культурного наследия и культурных констант, которые далее принципиально внедряются. Близка к этому и общая ценностная концепция. Положительный пример — современная Венгрия. Отрицательный — РФ. Уж извините: несмотря на все декларации, особого отстаивания консервативных ценностей я как-то не наблюдаю. По крайней мере, на институциональном уровне.

И в итоге идеология здесь — это рамка. Установленная не всегда явно, но всегда жёстко. Внутри неё возможны любые искания. Выход за неё жёстко карается. Принципиально и чётко. Идеология — это всегда предельно ясные правила игры. Либо общество их устанавливает, либо их устанавливает для него кто-то другой. Как сейчас происходит в России, где следующее поколение по факту воспитывается в чуждой идеологической рамке.

Второй аспект государственной идеологии — это стратегическое целеполагание. Если его нет — значит, страна будет служить инструментом для целеполагания кого-то другого. Такой вариант возможен для страны вообще без каких-либо амбиций. Но на практике такое может себе позволить даже не каждая банановая республика. Современная РФ позволяет. А оно таково: к чему мы стремимся? К построению коммунизма? К возведению Русского Мира? К становлению РФ в качестве сверхдержавы (сейчас она таковой не является, извините)? Это раз. Во-вторых, к чему мы стремимся внутри страны? Каков смысл всего этого для её населения? Высокие материи — это, конечно, хорошо, но люди живут не в небесных эмпиреях. И если вместе с гордыми отчётами о «Северном потоке — 2» они видят ухудшение своего уровня жизни и не понимают перспектив, то подобные успехи будут вызывать у них лишь злость.

Третий вопрос самый глубинный. Кто мы? Любая идеология — это всегда, прежде всего, нечто касающееся создания нового человека. Так вот как мы себя идентифицируем — это ключевой вопрос. Пример: мы нечто самоценное или «Россия цэ Европа»? Мы империя или нет? Мы строители коммунизма? Мы жители Святой Руси? Мы — всё это вместе взятое? Из ответов на подобные вопросы вытекает очень многое. Куда большее, чем могут подумать многие. Просто навскидку: для нас сейчас радикально важен вопрос о нашей самоидентификации. Стремимся ли мы на Запад? Являемся ли мы его «непонятой частью»? А ведь именно из этой глобальной неопределённости вытекает вся нынешняя неубедительная внешняя политика.

Ну, и главное для России — какую идею она несёт в мир. Потому, что без мессианского начала наш народ не будет ничего созидать. Он начнёт рассеиваться. Например, как в 90-е. И, в общем-то, как сейчас, хоть и в меньшей степени.

Вот всё это и необходимо обозначить. Но главная проблема с идеологией в нынешней РФ не в её отсутствии. Она в другом. Для того, чтобы идеология действительно работала, необходимо соблюдение одного главного, ключевого условия: чтобы ей полностью следовало всё общество. Включая элиту. А симулякры, в стиле г-на Суркова, никогда не работали и работать не будут. Наша же т.н. элита в погонах и без по старой привычке полагает, что идеология — это нечто вроде узды для «лохов и быдла». А они, сверхчеловеки, свободны от неё априори. Так вот нет, ребята, это так не работает. Если общество видит, что элита собственным идеям не следует — оно тоже им не следует. И убедить его в обратном не получится. Так что вывод один: для появления государственной идеологии в нашей стране, как сказал один совершенно не уважаемый мною гражданин: «Надо в консерватории что-то поправить».

Причём поправить очень радикально. Потому как, возможно, для нашей страны это — вопрос жизни.