Либерализм: зов Ктулху

​Предоставление человеку благ «с ноля» — путём полного цикла их изготовления, не отбирая их у других людей – очень долгий, сложный и трудоёмкий процесс. Здесь мало одного терпения – под лежачий камень вода не течёт. Здесь мало одного трудолюбия: сколько бы не толкли воду в ступе, а толку никакого. Но и технической грамотности тут тоже мало: если не воплощать замысел великих строек, то он останется лишь миражом. А если человек и компетентен в задуманном деле, и трудолюбив, то всё равно никуда не денешь фактор времени: скоро сказка сказывается, да не скоро дело делается. Как ни торопись, как ни рви жилы – большого дома за день не возведёшь. В этой закономерности, в её горниле выплавлены главные ценности человеческой цивилизации: стремление к уму, стремление к созидательному труду и терпение.

Любая воспитательная система в истории человечества всегда поощряла именно эти три качества человека: образованность, трудолюбие и сдержанность. Любое, полезное людям дело состоит из трёх компонентов:

-Нужно знать, как и из чего его сделать;
-Нужно определить – кто будет делать;
-Нужно терпение – чтобы успеть сделать, не бросить начатое.

Советский этап цивилизации, конечно, имеет свои исторические гримасы, но в общем и целом соответствует общему цивилизационному потоку: воспевает и поощряет образованность, трудолюбие и терпение.

+++

Антисоветизм вырастает из тройного отрицания: презрения к знанию (кастет круче очков), презрения к труду (от работы кони дохнут) и презрения к сдержанности (хочу всего и сразу).

Это тройное отрицание не только антисоветское, но и анти-цивилизационное в целом. Оно отрицает не специфику советского периода (чего скрывать, там была и негативная специфика, как и у любого локального времени), а вообще цивилизацию, под псевдонимом «Совка».

Более того: именно обще-цивилизационные, а не специфические, свойственные только Советам практики наиболее ненавистны «десоветизаторам» и «декоммунизаторам». Например, СССР был единственным в истории развитым социумом, который вёл жёсткую борьбу с религией – и в этом он, как умственно-развитое общество, уникален.

Сочетания высокого уровня цивилизации – и государственной борьбы с идеализмом – мы не найдём более нигде в истории человечества. Но это специфически-советское наследие – как раз то, от которого либералы-антисоветчики не отказываются. Целый ряд чисто-советских практик они охотно перенимают, а вот с общим стержнем цивилизации, неизменным от фараонов до Брежнева – ведут наиболее упорную борьбу.

Чисто-советская специфика отчасти наглухо забыта сегодня, отчасти же превратилась в либерально-прозападную специфику. Но ведь и школьнику ясно, что культ Знания, Труда и Терпения – «ни разу» не монополия советского образа жизни! Этот культ – общее место у всех цивилизованных обществ, включая и их советскую ипостась[1]. Но он же – главная мишень нападок современных либералов.

+++

Пойдём, как в геометрии, от противного. Вообразим себе общество, которое было бы построено на обратных началах: на культе невежества, тунеядства и потребительского бешенства. Ф.Рабле – гениальный писатель, но даже у него не получилось до конца описать такое общество[2], хотя он очень старался.

Однако, затрудняясь описать цивилизованное общество, которое строилось бы на невежестве, тунеядстве и потребительском бешенстве – мы ничуть не затруднимся увидеть, что это родовые пятна современного либерализма.

Десоветизация и декоммунизация проявляются отнюдь не в замене одних книг другими, одних форм труда другими, одной мотивации смирения-терпения на другую. Они выражаются в совершенно откровенном и нескрываемом проклятии труду, книге и сдержанности.

Ненавистью к учёбе, работе и любым ограничениям похотей они и питаются энергетически, в пространстве этой зоологической ненависти вербуют себе сторонников.

Да по-другому, если задуматься, и быть не может!

Ведь любое критическое, научное осмысление Древнего Египта – связано с тщательным изучением древнеегипетской истории, глубоким знакомством с памятниками и источниками. Этого не может сделать человек, ненавидящий Египет: ведь ненависть отрицает и стирает предмет своей ярости, а вовсе не копается в его источниках.

Точно так же для разумной критики Маркса нужно сперва основательно изучить Маркса. А когда ты его основательно изучишь, и поймёшь, чем он руководствовался, что им двигало – то места для ненависти уже не останется. Критик Маркса, чтобы стать критиком – сперва должен стать марксистом (марксоведом).

Иначе перед нами будет не критик, а полоумный вандал, который сжигает библиотеку, не умея по неграмотности прочитать её.

Критик именно потому и берётся критиковать, что любит исходный предмет своей критики и считает, что его можно улучшить. Именно поэтому, кстати, самый глубокий и последовательный критик сионизма, Христианская Церковь, не имеет в себе ни капли антисемитизма. Антисемиты ведь, чаще всего – лишь «сионисты навыворот»…

Что касается стирателя и разрушителя, то он оставляет после себя только прах и пепел, только руины перспективных цивилизаций – как гунны или современные либералы.

+++

Либералы обнаружили истинно-вандальский азарт в разрушении образования, культуры и форм производства. Ни о каком переосмыслении советского опыта тут речи не идёт: ведь, чтобы переосмыслить, необходимо сперва осмыслить.

А именно этого-то и нет!

Вместо изучения прошлого, изучения побудительных мотивов – почему люди так себя вели, и чего они хотели? – предлагается огульное шельмование, вымарывание, вычёркивание: «весь ХХ век был ошибкой!»! Но и возвращение в XIX век, ибо там вызревали предпосылки ХХ века… Тогда куда возвращаться?

Прибалты колоннами факельных шествий возвращаются в глухое раннее средневековье. Украинствующие юроды – в Дикое Поле. Западные антисоветчики строят нечто очень напоминающее кастовые и рабовладельческие общества Тира, Сидона, Карфагена — вообще Финикии или Вавилонии…

Но у истории нет только конца. Начало у истории есть, и оно хорошо известно: дубины, шкуры, пещеры. Либеральный рай: ни государства, ни налогов, ни ограничения свобод, никаких административных барьеров и никаких «предрассудков» в поведении.

И уже ясно, что десоветизация упрёт человечество в это начало, а потом что? Вечно там сидеть? Или начать обратное восхождение по тем ступеням, которые и привели человеческий разум к эксперименту под именем «СССР»?

+++

Кажется ли вам странной ненависть «освободителей» к человеческой цивилизации, к её базовым ценностям (приписываемым, почему-то, только «совку»)? Лично мне – нисколько.

Для того, чтобы критиковать либералов – я сперва тщательно изучил либералов (то есть последовал собственному совету). Я понял их мотивации и движущие ими силы, я ощутил себя в их шкуре, ощутил сладость «соблазна свобод», и осознал, почему этот соблазн так притягателен для биологического существа.

Будь мы умнее – мы бы до катастрофы всемирной либерализации задумались бы о громадных издержках сотворивших цивилизованный образ жизни Разуме, Труде и Терпении. А теперь мы осмысляем их задним числом, после катастрофы, грозящей через «десоветизацию» отбросить нас вовсе не в 1913 год[3], а в каменный век.

И учёба и труд, и терпеливое ожидание – по сути своей утомительны, занудны, они раздражают «ретиво́е» в человеческом существе. Они не только многое дают, но и многое отбирают. Например, отбирают годы жизни, потраченные на ожидание «светлого будущего». Отбирают многие простые биологические радости: с ними делаешь не то, чего хочешь, от них устаёшь, они противоречат базовым зоологическим инстинктам: половому, хватательному, доминирования и др.

А идти биологическому существу поперёк инстинкта – трудно. Для этого нужно быть очень высокоорганизованным человеком, закалённым очень жёсткой системой воспитания и жёсткими мотивациями чувства долга, служения обществу.

Чем больше слабины получает мальчик (привет брежневским годам!) – тем громче говорят в нём зоологические инстинкты. А они же не просят, они требуют, и повелительно, по праву старшего (им ведь миллионы лет, и в своей правоте они убеждены намертво).

Мальчик пока просто бездельничает, безобидно расслабляется под ласковым солнышком 1980-го года, а в душе у него уже зреет приватизация. Там, где смолк Разум – тут же начинает говорить инстинкт.

Мальчик, гревшийся на ласковом солнышке 1980 года вырос в подонка не потому, что он с детства мечтал стать подонком. Он вырос в хищного зверя – потому что к этому шаг за шагом, незаметно, долго, в час по чайной ложке – его подталкивали разбуженные беззаботностью зоологические инстинкты.

Взрослея, мальчик «разрешал себе» всё больше и больше, пока однажды не оказался перед ситуацией «или мои желания, или цивилизация». Не он первый! Перед таким же выбором стояли гунны и вандалы, печенеги и монголы, головорезы Тамерлана, немцы Гитлера, и много кто ещё. «Или мои желания – или цивилизация?» Раз так – то горе цивилизации!

+++

Либерализм с его Содомом и Гоморрой, с его институциональным вандализмом – конечно же, безумие. Но не беспочвенное безумие того, кто свихнулся лично, уникально. Это «зов Ктулху», зов древних чудовищ из бездны, который слышат все люди.

Г.Лавкрафт предполагал, что зов Ктулху люди слышат по-разному: кто отчётливо, кто смутно. В разные периоды истории он то усиливается, то слабеет. Совершенно соглашусь с этой аллегорией.

Хотя Зов Ктулху (он же яд либерализма) есть в каждом человеке, он заглушается толщей культурного слоя, веками миссионерства и воспитания, карательными и просветительскими усилиями цивилизации. Но пока в нас есть биологическая составляющая – мы обречены так или иначе, громче или глуше, слышать зов древнего Ктулху в своей голове.

У либералов просто иммунитет к этому снижен. В остальном же они такие же, как мы…

+++

Напомню штамп антивоенного кинематографа: фашист селится в доме уничтоженной еврейской семьи. Иногда он самолично убил семью, иногда – за него постарались другие. Тем не менее, он селится в доме, попутно снимая со стен прежние фотографии и выбрасывая детские вещи, ему, бездетному, не нужные…

Если мы посмотрим на экономическую сторону этого чудовищного акта, то что увидим? Простота, Быстрота, Лёгкость!

Понимаете, если бы этой твари дом строили бы не в ущерб другим людям, то это заняло бы долгий период. Вначале пустырь, потом котлован, потом кладка, кровля – ну, вы понимаете… Потребовалось бы много строительных материалов – а они не дёшевы, и их нужно произвести, что тоже и труд и время. Если бы строил неумеха – то дом бы обвалился, значит, нужны большие познания в архитектуре, сопромате, и т.п.

К чему я клоню? Построить дом на пустом месте, не отобрав ни у кого ничего – дело долгое, трудное и затратное. Отобрать дом у убитой семьи – не требует большого времени. Буквально пять минут! Опять же и ума большого не требуется – зачем убийце сопромат и архитектура, дом же уже готовый стоит! А затраты? Даже если несколько пуль чего-то стоят, их стоимость не сравнишь с кубометрами строительных материалов!

Понимаете, чем подкупил немцев фашизм? Почему страна, в которой коммунисты имели неплохие позиции в 20-е годы, потом куда-то растворились? Коммунисты ведь предлагали строить дом с ноля, что долго, тяжело и скучно.

Цивилизованный образ жизни даёт лишь медленный рост уровня жизни, которому со временем уже и не рад: годы тяжелейшего труда, сложной учёбы, а что добавилось? Ну, кое-что, конечно, добавилось, квартиру в «хрущёвке» получил тесненькую, из барака туда перебрался, но годы, годы…

Приходит Гитлер и говорит: а давайте просто отберём! Каждому немцу – по 10 рабов-славян, каждый из вас будет помещиком! Это быстрая и радикальная, стремительная смена образа жизни, связанная с хищным отбором. Если источником благ в цивилизации является труд, то тут – грабёж, а он всегда прибыльнее труда!

А теперь, внимание, вопрос: многим ли отличается этот соблазн, от предложенного Ельциным и приватизаторами?!

Ведь то же самое: чем долго и нудно подниматься по лестнице благоустройства методом труда и накопления – хапнуть один раз и навсегда, сразу – миллионами! Поди, веселее, чем копеечную премию на заводишке ждать к концу квартала!

+++

Культ Знания, Труда и Терпения, сформировав цивилизацию – в то же время содержит в себе очень опасный эффект отторжения от живых тканей. Цивилизация именно потому так долго и трудно, с такими зигзагами и провалами, строилась, что её методы отторгаются зоологическими инстинктами. Рецидивы звериной дикости выплескивались снова и снова, порой там, где их и ждать не думали: например, в благоустроенном до глянца и пряничной глазури СССР 80-х годов…

Означает ли это, что нам нужно отторгнуть «металлический имплант» цивилизованного образа мышления, и уйти, как майя, в первобытные джунгли, к каменным орудиям? Конечно же, нет.

Мы просто должны трезво понимать цену вопроса. Понимать ясно – что мы потеряем, откликнувшись на зов Ктулху. Мы должны научиться тому, чего не умели в СССР – то есть научиться смягчать противоречия между требованиями социальности, социалистического образа жизни – и человеческой биологией, инстинктами.

Другого выхода у нас нет: ведь либерализм, рыночная оргия надувательства всех всеми, как уже поняли современные люди – дорога вниз и в никуда.