Оборотни «демократии»: удивительное рядом!

Александр Берберов Общество 142

​Если вы откроете ЛЮБУЮ американскую или английскую, французскую или немецкую энциклопедию – то непременно прочитаете в них, в положенном алфавитом месте, что «равенство перед законом, равноправие — важнейший принцип демократии и классического либерализма, согласно которому все граждане равны перед законом. Нарушение этого принципа называется дискриминацией». Да, ВСЕ ОНИ так говорят, и давно. Поборите своё недоумение, если собирались им доказывать, что равенство перед законом – лучше произвола и зоологического «естественного отбора». Наш с ними конфликт не лежит в формальной плоскости!

На уровне формальном и номинальном, на уровне деклараций о намерениях – всё уже давно решено в нашу пользу. Даже эксцентричный Д.Трамп, который засовывает закон в нужник ежедневно и публично – не рискнёт ФОРМАЛЬНО заявить о благе беззакония.

Процедуру ежедневного заталкивания законов в нужник он столь же ежедневно и дежурно именует более благообразными именами (номенами).

Парадокс (на первый взгляд), но капитализм – это формальный социализм. Откройте советскую и американскую конституции, дополните французской или итальянской, и вы увидите, что во всех брошюрах – ОДНО И ТО ЖЕ. Наперебой сулятся права и свободы, равенство перед законом, верховенство права, справедливость и законность и т.п.

Откуда тогда конфликт – если это не конфликт идей, не конфликт принципов? Конфликт был заложен в средневековом споре номиналистов с реалистами. Он и сегодня заключается в том зазоре, который существует между НОМИНАЛЬНЫМ и РЕАЛЬНЫМ.

Можно дать Васе яблоко. А можно СКАЗАТЬ, что Васе дано яблоко. При этом не Васе, а Пете, и не яблоко, а арбуз, и не дали, а забрали, но по бумагам всё чисто прошло!

Что означает закон «Васе имеет право на яблоко» для реалиста? Реалист, что средневековый, что нынешний – не успокоится, пока не убедится, что Васе действительно дали яблоко, в реальности.

А номиналист проще живёт: он сверяет по бумажкам. Есть акт передачи Васе яблока – значит, передача состоялась. А что там было НА САМОМ ДЕЛЕ – штука тёмная, неведомая, да и вообще – по большому счёту, непознаваемая.

Одним из ответвлений средневекового номинализма (папы капитализма и «буржуазной» (т.е. формальной) «демократии» стал агностицизм – уверенность в принципиальной непознаваемости мира и вещей.

Номинализм, зародившись в 13-14 веках европейского средневековья, стал «многодетным папашей» в мире идей, и развивал на протяжении веков терминологическую схоластику, которую у нас, в православном мире, именуют обычно «словоблудием». Словоблудие – не шутка, если учесть, что «Вначале было Слово»!

Терминологическая схоластика предполагает концентрацию на процедурных вопросах, изучая формальное сопровождение любого дела. В ней важно не то, что случилось, а то, как это оформлено: в нужном ли месте проставлен штамп, уставным ли манером проставлена дата, соблюдено ли всё номинальное. Продолжая традиции первобытной ритуалистики и магии, номинализм ориентирован на процедурные вопросы, а не на результат.

Когда (а это случилось уже давно, везде, кроме может быть Саудовской Аравии) идея правового государства, равенства и равноправия перед законом победила – у неё появились две версии, в точности соответствующие многовековой европейской традиции мысли: реалистическая и номиналистическая.

+++

Я не устаю повторять, что ничего не берётся из ниоткуда и не пропадает в никуда. У всякого явления есть и причины, и следствия. Современная мысль в Европе или России неразрывно связана со средневековым этапом мысли, православной или схизматической[1], а те, в свою очередь – опираются на традиции первобытных и древних картин мира, возникавших на заре истории в умах людей.

С этой точки зрения Равноправие и Социализм – это русская и латинская версия одного и того же слова, как «Развитие» и «Прогресс». У переводчиков такое называют «калька»…

Побеждать социализм «демократическим равенством» так же странно (мягко говоря), как побеждать прогресс развитием. Но дело не в терминологической путанице, когда неоправданно используют иностранное слово, при наличии русского аналога. Точнее не в ней одной.

Номинализм западной мысли не отрицает равноправия как идеи, принципа, ценности, приоритета. Это делает фашизм, который формально, официально делит людей на касты, на сверхлюдей и недочеловеков, на сверхнации и нации-рабы. Но западная демократия за термин (номен) «равноправие» булки себе порвёт на британский флаг!

Номинализм западной мысли, не отрицая формального равноправия, сводит его к процедуре с неопределённым, да и неважным результатом.

Неравенство положения, прав и возможностей людей при капитализме огромно, очевидно, порой чудовищно – но оно как бы «не важно», потому что номинализм думает накрыть его спектаклями процедур.

Если свести социализм к формализму – то получится капитализм. Именно поэтому, кстати говоря, так легко и сперва бескровно СССР ушёл к рыночным реалиям. Начальство, брежневская бюрократия, проводило формализацию справедливости, и когда бездушный формализм достиг определённого уровня критических значений – она плавно и почти незаметно перетекла в капитализм. Ибо, повторюсь, различие не в идеях прав человека, а в отношении к этим идеям: мы их принимаем формально, бездушно – или мы за них душой болеем?

Вы можете меня проверить – я этого не боюсь. Откройте любой американский или европейский учебник по правоведению, и вы там прочитаете:

— законодательная защита прав всех и каждого и равный доступ всех граждан к правовой системе.

— Равенство перед законом включает одинаковую обязанность граждан соблюдать закон и равное отношение правоохранительных органов к различным нарушителям одних и тех же норм.
Принцип верховенства права требует, чтобы законы в равной степени относились ко всем, как к тем, кто их издаёт, так и к тем, кто их исполняет.

— Оценка правосудия не должна принимать во внимание происхождение, власть, обеспеченность или общественное положение стоящих перед ним лиц. Юрисдикция судов, которые выносят постановления по делам обычных граждан, должна распространяться на всех граждан.

Вы не поверите, но откройте – и прочитаете:

— Законы не должны издаваться или отменятся для решения конкретных задач. Нельзя считать прецедент и законным и незаконным в двух одинаковых случаях. Должен быть равный доступ к правовой системе.

Язык современных подростков груб, но сочен. Мой сын прочитал и говорит:

-Ничесе, это ж социализм!

Собственно, да. Основные принципы добра и законопослушности составлены так, что в них для перехода к социализму формально ничего менять не требуется. Потому что современный республиканский капитализм – это доведённый до предела формализма социализм.

С другой стороны – социализм со всеми его эксцессами (пресловутыми репрессиями, появлением красных монархий и т.п.) – это попытка выйти из номинальности объявленных «священными» норм.

Борьба между Духом и Буквой шла в религии все века, а в новое время она перекинулась и на политическую философию.

Очень часто для соблюдения Буквы закона требуется переступить через его Дух, его сущность, заложенные в нём смыслы. И наоборот, чтобы сохранить смысл закона, применяя его в конкретной ситуации – нужно изменить Букве, формальной процедуре.

Простой пример: если дать волкам и овцам равноправие то волки сожрут овец. При этом формально принцип равноправия никак нарушен не будет – ведь никто же не запрещал овцам пожирать волков!

Как говорил падишах в мультфильме, спуская хищника против Маленького Мука:

— В случае победы гепард сьедает Мука.
Пусть будет этому Муку наука!
Но и Муку даются такие же права…

А все прихлебатели падишаха, среди которых и правоведы, конечно, захлёбываются от восторга:

— Ах, какие справедливые слова!

Борьба капитализма с социализмом есть частный случай борьбы номинализма с реализмом, формальности с реальностью. Для того, чтобы равноправие стало реальным – его нужно нарушить формально. Наоборот, если соблюсти все формальности равноправия – мир окажется частным владением 60 банкиров, приватизировавших планету (о чём с грустью констатировали эксперты на Давосском форуме мировых элит).

Реальное равенство перед законом и равноправие – неотъемлимая часть человеческой цивилизации.

В Китае ещё в начале VIII в. до н. э. Гуань Чжун, премьер-министр княжества Ци провозгласил принцип «Правитель и чиновники, высшие и низшие, знатные и подлые — все должны следовать закону. Это и называется великим искусством управления».
Афинский политик Солон в начале VI в. до н. э., один из знаменитых древнегреческих «Семи мудрецов», ставил себе в заслугу умение сохранить равенство.

Думаете, американцы это отменили?

Они и не подумали это ФОРМАЛЬНО отменять. В Статье 7 Всеобщей декларации прав человека, которую очень почитают в США (номинально) сказано:

— Все люди равны перед законом и имеют право, без всякого различия, на равную защиту закона. Все люди имеют право на равную защиту от какой бы то ни было дискриминации, нарушающей настоящую Декларацию, и от какого бы то ни было подстрекательства к такой дискриминации.

Они буквально каждый день об этом трубят, они это учат в своих школах (сейчас уже нет – в силу сознательной деградации образования на Западе) – но живём мы в мире, в котором сверхбогатые вообще не работают, и даже не ходят на работу, а те, кто трудится с утра до ночи, обречены нищенствовать и не сводят концы с концами.

То есть получается, что для них нет проблемы декларировать публично и торжественно одно, а жить прямо противоположным образом.

Это и есть наследие номинализма, в котором – не важно, что за вещь, а важно, как она в установленном регламенте названа.

В котором сущность подменяется имянаречением.

-Нарекаю тебя (…) – подставить нужный термин.

Хитрые попы в пост едят мясо, сперва нарекая его «рыбой». Святыми нарекают тех, в ком нет никакой святости, великими тех, в ком нет и тени величия, певцами нарекают людей без голоса, экономистами – тех, кто вообще не знает даже определения экономики как науки.

И ведь им не важно, что прошло – важно как оно названо. Прошло какое-то безобразие, а назвали его «демократическими выборами». Ну, раз так назвали – значит, таково оно и есть! А если видишь иное – не верь глазам своим… Если поп в сане назвал курицу карпом – ты-то кто такой, чтобы доказывать, что это не карп, а курица?

Нарушения любых прав человека строжайше преследуется на Западе; но только в том случае, если оно НАЗВАНО нарушением прав человека.

То есть важны не факты, а определения. Если выступит чмо в «правильном» для либералов СМИ, и заявит о нарушении где-то прав человека – тысячи правозащитников тут же этим займутся. И мало нарушителю не покажется!

Но если чмо в «правильных» СМИ молчат – то что бы не делали с человеком – правозащитникам безразлично. «А был ли мальчик?» — спросят они, как у Горького в романе – «А может, мальчика-то и не было?». В самом деле, если серб или русский убит, и погребён, и забыт – как доказать, что он вообще был? А может, его придумали злобные сталинисты, чтобы опорочить мировую демократию?

В тоталитарных империях на помощь пришли бы архивы, в которых – в страхе за свою жизнь – чиновники тщательнейше фиксировали любой свой акт. Поэтому можно посчитать жертв сталинизма с точностью до человека. При «демократиях» бардак везде, в том числе и в архивах, оформляли или не оформляли труп – неизвестно, а если оформили, то как оформили? Он с голоду помер, а записали, что от гриппа! И как докажешь?

Мы знаем общее число жертв ельцинизма, знаем, что оно очень велико и измеряется миллионами. Но в каждом конкретном случае дело недоказуемо, как и всегда в случае первичного зоологического перераспределительного террора.

Идеологический террор развивается от акта к акту: обвинение, выяснение, следствие, казнь… А зоологический террор перераспределения материальных ценностей – по схеме «я хочу – у другого есть – убил – отнял».

Никаких папок с протоколами по таким фабулам не заводится. Всякий участник зоологического террора хочет не зафиксировать факт расправы – а наоборот, скрыть его, уничтожить все документы о нём. При этом зоологический террор (безыдейный) – абсолютно безразмерный и всеохватный.

Т.Гоббс назвал его «войной всех против всех». Это когда не партии за идеалы дерутся, а каждый с каждого пальто и шапку стаскивает…

+++

Номинализм, формализм – и зоологический террор перераспределения ценностей подходят друг другу, как ключ к замку. Номинальное равноправие запрещает ДЕКЛАРИРОВАТЬ неравенство – так его никто и не хочет ДЕКЛАРИРОВАТЬ. Неравенство – просто факт, о котором все знают и все молчат.

Идеологический террор извертится на пупе, чтобы всем и каждому сообщить свой «символ веры».  А зоологический (первичный) террор этим не «страдает», никого в свою веру переманивать не желает.

Да и как? Если вы меня сожрали, то какая у нас может быть общая вера? Если я вашу веру приму – так я же вас сожру, как вы меня. А вам это надо?

Именно поэтому для полноты зоологического террора идеальным прикрытием выступает не злобный словесный цинизм, а именно номинальная прекраснодушная болтовня. Фраза летит чиста и светла, не замаравшись о реальность – потому что никакого отношения к реальности не имеет.

Если Сталин выколачивает свою мечту из реальности буквально лбом о бетонный пол – то социал-демократы щебечут в мирах своего аутизма, в воображаемых идеальных пространствах – в результате чего никого не убивают и даже не стукают. Правда, и не добиваются ничего.

У них разделение труда: палачи злодействуют, социал-демократы стенают и рыдают над злом, мелодраматично заламывая руки. Главное, чтобы насилия не допустить! То, которое есть – оно не наше. Сами же мы насилия не совершим! Вот вам крест!

Они тысячи лет ничуть не мешают палачам, и даже наоборот. Умные палачи всегда старались иметь при себе гуманного номиналиста-формалиста, чтобы он своими фигурами плача закрывал их «расчленёнку».

Как не вспомнить мудрые строки гениального В. Высоцкого:

…Если мяса с ножа ты не ел ни куска,
Если pуки сложа, наблюдал свысока,
А в боpьбу не вступил с подлецом, с палачом,
Значит, в жизни ты был ни пpи чем, ни пpи чем.

Если путь пpоpубая отцовским мечом,
Ты соленые слезы на ус намотал,
Если в жаpком бою испытал, что почем,
Значит, нужные книги ты в детстве читал.

Можно ли лучше сказать о разнице между сталинистом и «розовым» социал-демократом, разнице, которую, к сожалению, и сам В. Высоцкий не понял (хотя озвучил)?

Какая польза жертвам от того, что ты их просто оплакиваешь? Какая им польза от твоих белых незапятнанных одежд и твоей кротости нрава, и благородства мыслей?

Их убивают, и им нужен тот, кто убьёт убийцу. Плакальщики им даром не нужны. А убивать убийцу – работа, требующая и воинского мастерства, и трудная, и опасная, и, как ни крути, грязная. Плакать, конечно, легче – и ведь никто не осудит, и не замараешься…

Когда народ уничтожается в полном составе тем, кто является идеальным и эталонным убийцей, таким, как Гитлер[2], срезается просто под корень, под ноль – нужны народу Сталины, а не жидко-дрищущие гуманизмом сладкопевцы. Сергий Радонежский благословляет князя Дмитрия не на заседание «круглого стола» с ордынцами, а на жесточайшую сечу. По принципу: разговаривай с теми, кто с тобой разговаривает, и убивай тех, кто тебя убивает.

+++

Фактическая реализация идей равноправия порождает людей беспокойных и нестандартных, тех, кто «душу кладёт за други своя». Обратите внимание на вековую выверенность церковного слова: не жизнь (живот) а именно душу! То есть перешагивает через формальные запреты по зову совести.

Формализм гладок и никому не создаёт проблем. В нём нет предмета конфликта: формализм уживается с любым чудовищем. По сути, становится делопроизводителем и оформителем при чудовище, как американские юристы (великолепные знатоки формального права) при американской правящей масонерии. Как бы царство Ротшильдов и Рокфеллеров не бесновалось – номиналист всегда задним числом натянет эти беснования на фигуру законоподобия. Закон из компаса становится для него инструментом верчения, «прибором», который укажет «север» в любой стороне света, по желанию заказчика, желательно с предоплатой.

Всякая формальная норма, если стала целиком формальной – равна своему отсутствию. Если никто не прикладывает усилий, чтобы вдохнуть в норму жизнь и привести жизнь в соответствие с нормой, то нормы, в сущности, уже и нет.

Равноправия, как базового принципа человеческой цивилизации, это касается, как и любой иной нормы, и даже в большей степени, чем иной.

В итоге 60 банкиров правят планетой, всем человечеством – и постоянная болтовня о выборах, воле народов, демократии, равноправии – им ничуть не мешают. Это ИХ ВЕЛИЧЕСТВ равноправие. Что они ему скажут считать «нарушением равенства» — то оно и будет считать нарушением равенства.

А что? Удобно!


[1] Первая схизма – отделение от христианского мира самой крупной из христологических сект, католичества в центром в Риме. Далее она дробится на великое множество сект, известных под общим именем протестантизма.

[2] «И дивилась вся земля, следя за зверем, и поклонились дракону, который дал власть зверю, и поклонились зверю, говоря: кто подобен зверю сему? и кто может сразиться с ним?» — строки из Апокалипсиса.

Сейчас на главной
Статьи по теме
Статьи автора