Антиистория как вызов

​Человеческая фантазия безгранична. И потому она, в отличии от объективной реальности, не знает пределов пластичности. Если в объективной реальности сослагательного наклонения («а если бы…») нет, то в человеческой фантазии – оно цветёт и пахнет тысячами самых вычурных и экзотических «альтернатив». Отсюда ответ на вопрос: а может ли человек думать, что деньги в его кармане взялись сами по себе, неизвестно откуда, методом самозарождения? Может. Очень часто человек живёт не в реальности, а среди миражей, в которых сами собой возникают его деньги, сами собой на прилавках магазинов возникают продукты, которые он покупает за деньги, и несёт в неизвестно откуда взявшееся собственное жильё, и т.п.

Но если человек разумен, то он понимает, что это не так. Ни деньги, ни продукты, ни квартира не возникают сами собой из пустоты. Они либо:

-Сделаны – что требует несвободы в рамках соблюдения технологии;

-Либо у кого-то отняты – что требует несвободы от принципа силы.

И диктат технологических требований (инструкция по применению механизма) и диктат силы по природе и по сути своей несвободны, чем и отличаются от фантазий и воображаемых миров. Понимание этой несвободы человека (в философии она отражена формулой – «свобода есть осознанная необходимость[1]») религиозными людьми называется «трезвение»[2].

То есть (имеется в виду) бесплодный и безосновательный фантазёр всё равно, что пьяный, а нужно трезветь, трезво смотреть на мир.

Зверь или самый ранний дикарь живут именно так, как мы в начале статьи описали: у них всё берётся непонятно откуда и исчезает непонятно куда.

Магическое сознание связывает случайно совместившиеся по времени вещи, как причину и следствие. Почему мы живём – мы не знаем. Как и на чём строятся наши выживание, потребление – непостижимые тайны (культ непостижимости рынка в либерализме). Вот у нас почему-то что-то завелось. Откуда – не знаем. Потом – пропало. Куда – тоже не ведаем.

Человек с примитивным мышлением не видит базовых оснований жизни – на которых держатся её многообразные процессы.

Ему кажется, что всё это пёстрое многообразие висит в воздухе, без опоры, и существует само по себе. Он оперирует магическими понятиями «повезло/не повезло», прикрывающими его интеллектуальную беспомощность перед познанием скрытых под частными случаями закономерностей.

Такой человек воспринимает свою зарплату, рабочее место, жильё, и всё прочее – как собственный заработок. Как нечто, упавшее ему лично, неизвестно откуда и неизвестно почему.

Умный же понимает, что и зарплата и занятость, и квартира, и даже гараж, а так же отсутствие всего этого – продукт истории и общественных отношений.

Что всё это человеком не заработано лично, а предоставлено ему в рамках сложившихся прав и статуса человека в его историческом периоде.

Общий рационализм возник как признание базовых оснований жизни, определяющих, поддерживающих все её случайности и индивидуальные особенности. Урожай, конечно, у всех разный – но без земли не было бы ни у кого никакого. Могучий знаниями академик из 1970 года – перенесённый в каменный век окажется там жалким и беспомощным существом, лишённым даже шанса на выживание.

Марксизм выделяется из общего рационализма тем, что не только признаёт обязательные базовые основы жизни (которые нельзя отменить или заменить), но и признаёт возможность управлять ими, изучив их.

Разумное существо может СТРОИТЬ свою жизнь – а не просто получать её в готовом виде от игры окружающих стихий.

В этом отличие разумного существа от низших существ. Маркс посягнул на «непостижимость» экономических процессов, впервые попытался системно управлять безмозглыми стихиями рынка. Попытался, как он сам писал «не только объяснить мир, но и преобразовать его». То есть сделал философию из зрителя — производительной силой.

В этом заключается главная ценность Маркса (в конкретных вещах он очень и очень существенно ошибался).

Он подобен тому моряку, который первым предложил сделать руль и парус, а не просто плыть по течению на неуправляемом плоту, куда вода несёт. Нужно изучить базовые основания жизни – а потом, изучив, взять под контроль разума. То, как сам Маркс это воплотил – ныне не выдерживает критики, но ведь прошло 150 лет упорных поисков, конечно, очень многое в наших знаниях о мире изменилось!

Идея управлять экономикой посредством планирования – есть бесценная для мировой цивилизации идея подчинить движение Разуму.

Чтобы оно не просто мельтешило как попало и хаотически металось, а соответствовало Замыслу о целях движения! И дело тут не в Марксе с его порой наивными взглядами на устройство общества, а в том, что рационализм к иным выводам прийти в принципе не мог.

Если ты понял, что твой образ жизни не сам по себе, а имеет причины, среди которых базовые и вспомогательные, то изучая эти причины и их приоритетность, ты учишься управлять объективной реальностью.

Не просто принимать, а творить собственную жизнь. Не только пользоваться даром окружающей среды, как «жирафа» (не наполнявшая тех водоёмов, из которых пьёт); а СОЗДАВАТЬ нужную тебе потребительскую систему.

+++

В рамках цивилизации дискуссия может идти только о формах планирования и нормирования – но никак не об отказе от них.

Любая форма отказа от них выводит нас в антиисторическое пространство идиотизма, как теоретического, так и бытового.

Это нетрезвые формы мыслительной деятельности связанные либо с временным опьянением миражами, либо с уже необратимыми патологиями психики. Они вычёркивают понимание и изучение базовых основ жизни, выживания человека, возвращают нас к первобытным формам фетишизма, анимизма, примитивного магизма, неспособных ни установить причинно-следственных связей, ни проверить действенность используемых методов, анализируя результаты.

Если рационалист верит в правоту реальности, с которой соотносит своё мнение; то идиот убеждён в собственной правоте, которую ни с чем не соотносит.

А поскольку он идиот, то сколько бы травм не получил, прыгая на граблях или майданах — продолжает учить Вселенную собственной выдумке.

Реакцию мира на свои поступки идиот не может ни предсказать, ни задним числом осмыслить.

Так украинский избиратель отчётливо и остро ненавидит каждого из пост-советских президентов (обманули, разбили надежды!) но не может обобщить свою ненависть до понимания ущербности и уродливости пост-советизма как такового.

С каждым новым вороватым клоуном связываются те самые надежды, которые разбил его предыдущий клон (теперь на очереди Зеленский). Возникает унылая череда однообразных восторгов и разочарований, потому что человек путает повод и реальную причину своего разочарования, своей разбитой и погубленной судьбы.

Не в силах мысль социопата понять, что Зеленский – не лучше Порошенко, как Порошенко был не лучше Ющенко, а тот, в свою очередь, Кучмы, и т.п.

Свои беды человек связывает не с тем, что подорваны базовые основы цивилизованной жизни, а с конкретным негодяем-временщиком, меняя которых можно держать людей в свинарнике почти бесконечно…

+++

Всякий уровень жизни – это не «праздник, который всегда с тобой». Это продукт весьма определённых действий и конкретно-исторических общественных отношений.

Если что-то изменить в действиях и отношениях – результат для уровня жизни будет ошеломительным.

Наше потребление распадается на совокупность множества продуктов, каждый из которых производится (или не производится) определённым образом, по технологии. Кроме того, он и распределяется тоже всякий раз определённым образом – в зависимости от того, учтены мы или не учтены в действующей системе распределения. А вдруг она считает нас «лишними»? Кого-то другого (он живёт хорошо) лишним не считает, а нас считает?

Тогда она и для нас лишняя. Если мы для неё никто (неучтёнка) – то она для нас враг и убийца. Причём совершенно независимо от того, как живёт кто-то, к нам не имеющий отношения. Голодающим плевать, что в Швейцарии вкусные сыры, они не в Швейцарии.

Проблема в том, что они, как демшиза, могут быть МОЗГАМИ в Швейцарии, телесно и жизненно пребывая в Либерии или Сомали. И это хуже всего, потому что человек, вычисливший источник своих проблем (неучтённость своих интересов в мировой системе распределения) – имеет шанс как-то из них выкарабкаться.

А шизик, воображающий швейцарский сыр своей собственностью безо всяких ОБЪЕКТИВНЫХ оснований – не выйдет из проблем, потому что и причин их не понимает.

Он будет жечь покрышки, расставлять вещи по фень-шую, вешать «счастливый портрет цыганки» и прочие талисманы для привлечения денег, поддерживать «общественную свободу» — как будто не эта самая свобода[3]довела его до нищеты и бесправия, и т.п.

+++

В целом наша история – это история цивилизации, времена до цивилизации мы называем «доисторическими», считаем дикость «предисторией». Поэтому вся в целом она есть история раскрытия Разума.

Она рассказывает как, через какие тернии человек из заложника слепых стихий становится их хозяином, сперва понимая их природу, а потом и обуздывая их.

Обуздывая стихии вокруг себя, он неизбежно обуздывает и стихийность в себе.

История рассказывает, как опосредованное неявное обобщённое Знание вытесняет диктат непосредственного и явного «чисто-конкретного» знания, заключённого в инстинктах. И науку, и культуру и законность (право) можно свести к одной формуле:

-Зверь живёт, как хочется, а человек – как надо.

Разум определяет, «как надо», щедро одаривает за соблюдение и жестоко наказывает за самодурство.

Что болезни человека, что болезни общества – лечатся, когда их лечат по науке, и не лечатся, дают осложнения и гибель – если их пытаются «лечить» разным своеволием.

СССР – яркий, но не единственный пример авангардной державы для человеческой цивилизации. Его история трагична, удары чёрных случайностей[4] извне были слишком частыми и жестокими, но подобно державам-флагманам иных эпох, он воплощал в ХХ веке концентрированную жажду цивилизации.

Он пытался построить экономику по уму, на научных основаниях своего времени, он пытался укротить произвол зверохищников, проявляющийся в частной собственности, рвался в Космос, расщеплял атом, искал и открывал лучшее в человеке и т.п.

Победа человека-творца над человеком-потребителем так же необходима для цивилизации, как и:

— победа казённых, государственных интересов над эгоизмом частных собственников[5],
— или победа Знания над Незнанием.
-Или точности измерений (твёрдые цены) над расплывчатой приблизительностью («свободные» цены)
— Или законности над произволом.
— Или ответственности, чувства долга – над самодостаточной замкнутостью особи.
— Или нормы – над ненормальностью.

Всё перечисленное – в сущности, разные стороны одного процесса, имя которого – прогресс цивилизационных форм, укладов.

Цивилизация взламывает зверя, строя человека, и строит человека, взламывая зверя. Порой этот процесс болезненный, а порой неоднозначный. Порой он уходит «не в ту степь». Но иного материала строить «человека разумного» у цивилизации нет!

Цивилизация с первых робких шагов Абстрактного Мышления:

— бьёт законами по первобытной абсолютной свободе биологической особи,
— бьёт перераспределением по хищничеству.

Это не только социализм так делает, так любая форма цивилизованности, даже в древнем мире, делает.

Что такое храмовая лепта в Древнем мире? Это выгода? Нет: отдаёшь, а не получаешь. Это налог? Нет – платёж доброволен. Это – жертва, в которой человек признаёт Бога (общее) выше себя (частного) по мере развития в человеке ответственности и чувства долга.

Те семена, которые посеяны пробуждающимся Разумом на заре истории – взошли в ХХ веке. Потому что всё связано со всем, и ничего не бывает беспричинным…

+++

У истории есть определённая логика, которую можно отвергнуть, но нельзя заменить иной логикой. Её можно заменить только бредом и деградацией — что мы и видим вокруг себя.

Если вы находитесь в рамках истории – то ваша жизнь улучшается год от года.

Она становится изобильнее и безопаснее, культурнее и более интеллектуальной. В ней развиваются письмо и чтение, совершенствуется и усложняются устная речь, формы мышления. Утончаются чувства и отношения людей. Возрастает их любознательность и умственный уровень. Активизируется сознательность и ответственность их участия в общественных процессах.

(слово «счастье» — от «со-частие», и первоначально означало у-частие в делах и добыче племени, противопоставленное «изгойству»)

В историческом прогрессе открываются новые возможности и обретаются новые права, мечта преобразуется в реальность. История ведёт снизу вверх.

В ней увеличиваются предсказуемость и гарантированность будущего, узнавая о жизни всё больше и больше, люди строят её всё более и более уверенно, без сбоев и помарок.

Исчезают после вакцинации болезни, сокращается преступность, сокращаются все формы асоциального поведения. Преодолеваются стихийные бедствия — их учатся предсказывать и предотвращать.

Напротив, возрастает доброжелательность и взаимовыручка у людей, растёт доверие друг к другу. Люди не сражаются за жизнь, а вместе её строят, и успех каждого – успех всех[6].

Я не говорю сейчас, как называется цивилизованное общество (в близких к перечисленному странах порой очень отрицательно относились к слову«социализм»). Назвать-то можно как угодно, хоть горшком назови – только в печь не сажай!

Я рассказываю, как оно выглядит, при любых названиях – если оно действительно цивилизованное. То есть имеется весьма определённая логика цивилизации, уйти от которой нельзя.

+++

Как определить, что вы попали в пространство антиистории?

Все вышеописанные процессы начинают идти наоборот.

Жить год от года всё труднее и опаснее, культура всё грубее, а знания обо всём – всё более отрывочные и смутные. Речь и мышление деградируют до зоологических форм. Возможностей у гражданина всё меньше, права тоже сокращаются (например, отмена пенсий и т.п.). Будущее всё более мрачно и непредсказуемо: вы несётесь в машине, управление которой утрачено: шофёр то ли свихнулся, то ли выпал в окно…

Возрастают ярость и ненависть людей, обостряется чисто-животная борьба за существование. Частная собственность не сокращается, а нарастает, отражая в себе самый низший вид пользования благами планеты. Государства разваливаются на племена, племена на роды: ведь история идёт вспять, и цивилизация разматывается обратно в том порядке, в каком складывалась!

Возникают сгустки варварства, Дикие Поля – такие, как Украина, т.е. сочетание этнических, экономических, правовых и половых извращений в одном поганом клубке содомского безумия. Здесь, в этих злокачественных образованиях, за что ни возьмись – всё антицивилизационно, всё тащит назад, к пещерам. Фраза «завтра будет хуже, чем сегодня» — становится и точным прогнозом, и твёрдым убеждением жителей в таких зонах регресса.

Всякое наследие цивилизованного образа жизни – лишь остаточное, рудиментарное, оно отмирает на глазах.

Если история, в том прогрессистском виде, в каком мы её изучаем, работает на высшее и стремится от низшего к высшему, то антиистория наоборот. Она работает «на низ» и стремится только вниз.

Её драйверы – дремучие и косматые инстинкты звериного образа жизни.

В благах и нормах поведения цивилизации, в ограничениях дикости — зверолюди видят «оковы свободы» и даже «угрозу свободе».

И по большому счёту они правы, потому что одомашненная собака порой сидит на цепи, а дикий волк – никогда.

+++

Базовое начало ума – способность разделять Добро и зло. С этого начинается интеллект, который без этого просто лишён смысла: отражать события, не давая им никакой оценки может и зеркало, а оно безмозглое.

Подавление дегенеративных начал – такая же необходимость для цивилизации и культуры, как и развитие права, познания, и относится к той же категории нормотворчества. Мы создаём нормы средствами Разума – и потом удаляем из жизни всё, что противоречит этим нормам, аномально и ненормально.

Если мы не сделаем это – то получим известную ситуацию народной поговорки про ложку дёгтя и бочку мёда. К вопросу о «свободе» дегенеративного самовыражения: хорошее с дурным не совмещается, дурное лучше не станет, а вот хорошее испортится.

Кратко подводя итоги: если мы ничего не утверждаем, и ничего не отрицаем – то нас ведь и вовсе нет! Если мы не формируем своего будущего – и не отражаем даже самые оголтелые попытки отнять у нас желанное будущее – то мы исторические (а вскоре и фактические) трупы.

А в пространстве антиистории история заканчивается («конец истории» по Веллингтону[7] и Фукуяме) и начинается (продолжается) жизнь грибков и плесени, случайных и бессмысленных на влажной поверхности планеты.

Эту плесневую плёнку, появление которой бессмысленно, а исчезновение – не составляет трагедии, ОНИ и считают «человечеством»…

[1] То есть ты сам, без принуждения, по собственной воле, делаешь то, что тебе, может быть, и неприятно, но необходимость чего ты осознал.

[2] Трезвение (греч. νῆψις, непсис) — принятая в православии религиозная добродетель, смысл которой заключается в бдительности, бодрствовании и воздержанности (как от вина, так и от нечистых помыслов). Библейским основанием термина служит 1-е Послание Петра: «Трезвитесь, бодрствуйте, потому что противник ваш диавол ходит, как рыкающий лев, ища кого поглотить» (1Пет. 5:8).

[3] Как в древних Афинах, так и в рабовладельческих штатах США, равно как и в теориях о «вольности дворянства» довольно трезво понимали связь свободы человека с рабством другого человека. Например, если убрать слуг, то окажешься в ситуации самообслуживания, т.е. самопорабощения. Если философ сам будет себе выращивать хлеб – сетовал Аристотель – то когда ему думать о философии? Поэтому философу, «чтобы не отвлекаться» — нужны рабы. Русские классики, писатели-дворяне, с поместьями, весьма презрительно относились к профессиональным журналистам. «Эти люди пишут за деньги – можно ли им верить?» — спрашивали латифундисты. Жить на гонорары с публикаций казалось латифундистам-мыслителям постыдным, и очень больно бьющим по авторской свободе. Невольно начинаешь подстраивать перо под издателя-плательщика.

[4] Например, потрясающий полководческий талант Гитлера – случайность. Был бы Гитлер бездарным полководцем, как его коллега Муссолини – и вся история пошла бы иначе, а СССР потратил бы на порядок меньше людей и ресурсов для своей Великой Победы. Горбачёв оказался идиотом. Будь он хотя бы средних дарований человечком – всё могло бы быть иначе. И так далее…

[5] Отметим, что всякое государство, начиная с древнейших, боролось по мере сил с животным поглотительным инстинктом частной собственности, и не могло утвердить себя на чём-то ином. Если в первобытности, у зверя частная собственность абсолютна, то в любой из исторических этапов она так или иначе ограничена, ущемлена, соседствует с иными (прежде всего, государственной) видами собственности.

[6] В рыночной конкурентной экономике в точности наоборот: успех одного становится провалом для его конкурента.

[7] Политический деятель Великобритании XIX века, который убеждал всех и сам был убеждён, что Англия его времени – представляет идеальную и совершенную политическую систему, и предлагавший, подобно Фукуяме ХХ века, «закрыть историю» на той стадии, которую описывали Маркс и Энгельс.