Кого же мы ненавидим сильнее: тех, кто обидел нас, или тех, кого обидели мы? По логике, вроде бы, мы должны сильнее ненавидеть своих обидчиков. Но психологи очень обоснованно говорят, что сильнее всего ненависть у человека к обиженным им людям. Этот кажущийся парадокс объясним тем, что обидчик стремится самооправдаться, и к тому же – идеологически закрепить свою правоту для окружающих. Обидчик через ненависть к обиженному стремится сформулировать своё право его обижать. В его описании обиженный – сам виноват. Он был плохим, порочным, его наказали за дело, он недочеловек, генетические отбросы, он и жить-то недостоин, не то, что какие-то права иметь! Но, как бы то ни было, ненавидя обиженных нами, мы всё же ненавидим и наших обидчиков. Не можем без этого.
Мы не станем любить тех, кого обманули, обобрали, обошли. Но мы не будем любить и тех, кто нас обманул, обобрал, обошёл. Понимая эту особенность психологии – то, что у ненависти два источника – приложим это понимание к капитализму и свободным рыночным отношениям.
В традиционном обществе феодал рождался феодалом, а крепостной – крепостным. Сломав сословные переборки, капитализм, сам того не ведая, создал колоссальный генератор ненависти, которая вырабатывается в процессе взаимного обмана при контактах юридически «свободных, равноправных» людей, подобно статическому электричеству при трении.
Мы уже установили, что у ненависти два источника: обманщик в роли обманщика ненавидит обманутого (в рамках инстинкта самосохранения, опасаясь возмездия или воздаяния). Но, попав в роль обманутого, тот же самый человек начинает ненавидеть своего обманщика.
Природа этой ненависти вполне себе экономическая: бедный не может не понимать, что он, или его родители обмануты. Это просто очевидный факт окружающей его реальности: вот мир, а вот я, и у меня в этом мире всё отняли. Не всегда ясно понимая анатомию, механику, методы и технологии обмана – бедный видит итог.
Я вижу, что из моего дома вынесли все вещи – и я понимаю, что в доме побывали воры. Я, может быть, не знаю, как они проникли в дом, я не знаю, кто они, но из факта ограбления вытекает и понимание состоявшегося грабежа.
Точно так же и богатый, если он не совсем свихнулся – вынужден (хоть ему очень не хочется) понимать, что он сам или его предки – обманщики[1]. Они так ловко всех окрутили, что все остались с носом, и только они – «вышли в дамки». Можно, конечно, врать, что они выиграли в лотерею. Но, во-первых, азартные игры сами по себе дело бесовское и дитя обмана, пристанище шулеров. А, во-вторых, случайный выигрыш, как он случайно пришёл, так же незаметно испарится.
Простак носит деньги не свои – а временно носит деньги того, кто к нему в карман залезет.
Осознав себя и/или предков обманщиками, по закону психологии богач начинает ненавидеть обманутых, не всегда понимая в себе причин и истоков этой люто выражающейся (не только делами, но и ненужными делу бранными словами, коих в изобилии наслушались мы от либералов в адрес народа) ненависти.
Экономические причины взаимной ненависти людей, из которых при свободе обменов один неизбежно выступает обманщиком, вором, а другой – обманутым, «лохом», «лузером»[2] — начинают процесс, но далеко не исчерпывают его. Истоки – ещё не вся река.
Психология, особенно психология масс, психология людей внушаемых, не привычных самостоятельно думать, склонных к зомбированию – даёт очень сильные внутренние преломления исходника. Именно поэтому люди всегда различали повод и причину явления. Причина одна – а повод может быть совсем другой.
Ненависть – это не просто реакция, но в определённом смысле субстанция, гной души. Она имеет не только отражательную, но и преломляющую силу. Если организм накопил много гноя, то он может выйти в неожиданном месте и в неожиданное время. Ненависть слепа, и тем отличается от зрячего возмездия, которое всё про себя знает: за что оно, кому адресовано, в каких объёмах и т.п.
Когда ненависть в изобилии накоплена, то её жертвой может стать, в принципе, любой случайный объект. Поэтому надежды марксистов на «классовую ненависть» не оправдались: они перепутали ненависть с возмездием.
Кипяток ведь может быть выплеснут не только на разогревший его огонь, ставший причиной кипятка, но и в любую сторону. А особенно когда его пытаются перенаправить, канализировать в другую сторону, подальше от причин зарождения!
+++
С точки зрения христианской традиции ненависть – явление куда более древнее и фундаментальное, чем экономическое неравенство. Сам по себе кипяток, как явление, появился гораздо раньше – чем конкретно взятая кухарка, доведшая воду до кипения в данном, конкретном случае. Таким образом, нет никакого парадокса или противоречия в том, что кухарка является причиной появления кипятка в кастрюле, но не является причиной появления кипятка вообще.
Экономические причины ненависти вполне реальны – но они не единственные причины. Ещё до всякой экономики и даже до появления словарного языка мы встречаем:
— ненависть пожирателя к пожираемому
— и пожираемого к пожирателю.
Корни ненависти уходят глубоко в биологическую природу человека, в тёмный мир его звериных инстинктов, архаические бездны подсознания, в спинной мозг, потому что ненависть – старше головного мозга. Можно ампутировать «класс буржуазии», но нельзя же ампутировать спинной мозг и базовые инстинкты, понятно, что с ними нужно работать иначе, терапевтическими методами.
Другое дело, что «свободные» отношения обменов, заквашенные на попытках взаимного обмана, попытках выгадать себе побольше за счёт противной стороны – никоим образом не гасят древней ненависти, живущей в глубинах архантропа. А наоборот – умножают и раздувают эту древнюю плотоядную рептилию.
Разогретая экономической несправедливостью и бесправием ненависть, подобно раскалённой магме, находит себе множество выходов, многие из которых весьма далеки от экономики.
Ненависть угнетённых иногда отливается не в благородные формы построения «нового общества», как мечтали романтики, а в колониальные и нацистские геноциды, в бессмысленные и беспощадные зверства маньяков-психопатов (число которых капитализм плодит в геометрической прогрессии), в гнусь разрастающегося до необозримых размеров криминального подполья. Ненависть выплёскивается в какие-то патологические формы угнетения человека человеком, в семейно-бытовое насилие, в гниющие десятилетиями «мятежевойны», бессмысленные и беспощадные, про которые никто уже не может вспомнить – с чего они начались.
Для того, чтобы дорасти до культурной ликвидации капитала – человек должен быть воспитан основательно и глубоко в христианской традиции. Для того, чтобы отменить сам принцип зверства – а не просто подменить собой предыдущего зверя, к чему обычно сводится неистовство слепой ненависти.
Без такой полноценной укоренённости в рационализме[3] христианской цивилизации с её логико-научными принципами мышления[4] порождённая обделённостью ненависть человека выражается в фашизме, уголовщине, в цинизме и рвачестве.
Если считать ненависть порохом, толкающим ядро революции, то, кроме пороха, нужно ведь ещё и направление пушки! Если же просто положить ядро на мешки с порохом и поджечь их – ядро куда-то улетит, конечно, но с исчезающе-малой вероятностью в нужную вам сторону.
Тем стволом, который направляет ненависть угнетённых в сторону социализма, является христианское наследие европейской цивилизации. Если же с «прицеливанием» проблемы – то ненависть, ничуть не исчезая и не теряя пробивной силы – выплёскивает в итоге из человека блевоту украинщины, неонацизма и разбойных нападений.
Топливо является источником движения машин – но никакое топливо не придаёт движению направления.
Ненависть может являться двигательной силой, что и ощутимо в социалистических революциях, но ненависть не может созидать. Созидать должно что-то сверх и помимо ненависти: например, ясное, рациональное, не побоюсь этого слова, холодное понимание причин её возникновения в тебе.
+++
«Коммунистом можно стать лишь тогда, когда обогатишь свою память знанием всех тех богатств, которые выработало человечество» — некогда сказал Ленин на III съезде комсомола. И продолжил: «Только точным знанием культуры, созданной всем развитием человечества…»
К сожалению, на практике некоторые коммунисты слишком резко рвали с тем «знанием культуры, созданной всем развитием человечества», которое и составляет основу цивилизации, выделения человека (в первую очередь, религиозными культами) из животного мира. Роковым для КПСС стала попытка изобразить из себя «первопроходца» вместо преемника всех высших достижений человеческой цивилизации. Хотелось быть первыми с новым миром – а не «очередными», с логичным продолжением всех лучших и наиболее возвышенных тенденций старого мира…
Так иной раз учёному хочется вместо почитания «примитивных» предшественников, заложивших основы сделанных им открытий, придумать новую науку и объявить себя «основоположником»!
Если же говорить объективно – то коммунизм (настоящий) призван, по библейскому слову, «не нарушить, а исполнить» все обетования цивилизации с древнейших времён. История, начиная с самых первых протогосударств – это путь к нему, потому что иначе это вовсе не путь, путь в никуда.
Ради грядущей возможности коммунизма люди придумывали членораздельную речь – потому что жрать друг друга можно и с простым рычанием. Ради него люди придумывали письменность и законодательство. Потому что ни Содому, ни произволу сильных никакие кодексы не нужны, ни в письменном, ни в устном виде! К коммунизму призван был род людской во всех храмах, и ему же учились люди в монастырях. Ради коммунизма создавались первые, крайне несовершенные и уродливые государства – потому что либеральным рыночникам ненавистны «административные барьеры» и они всегда стремятся роль государства свести к нолю. Рынку государство не нужно, понимаете? Само по себе государственничество – это протокоммунизм.
Для чего человек старательно тысячелетиями преодолевал зверя и зоологические инстинкты в себе – если «десоветизаторы» объявили их все «естественными», «непреодолимыми», «необходимыми»? Для чего монахи веками собирали по крупицам основание для разных наук, для чего крепили институт семьи, о чём писали философы? Да всё о том же…
Вместо того, чтобы сказать: я пришла исполнить обетованное тысячелетиями назад, на заре человечества, КПСС вдруг ляпнула, что она презирает все эти тысячелетия «мглы и ужаса», отрицает их, отменяет, вычеркивает, начинает всё с ноля. Она подвергла чёрному глуму царей и полководцев Московии – не замечая, что вырастает из их корней.
А ведь они, цари, антикоммунистами не были. Они, конечно, и коммунистами не были, потому что тогда ни слова, ни понятия такого не существовало, но!
Правильная формула: они на своём уровне, на уровне доступных им возможностей делали всё, чтобы выстроить лестницу грядущего для будущих поколений. Делали, как умели, как получалось, неказисто, коряво, примитивно, грубо – потому что по другому на той ступени развития ещё не могли. Но в итоге сберегли, передали грядущим поколениям великую державу, которая и шагнула к вершине, опираясь на всё лучшее в наследии предков.
Это не просто красивые слова. Это – истина, логически неопровержимая. Из ничего не будет ничего: великое не возникнет из ноля, из чёрной дыры, из отбросов истории. Мы сегодня всегда таковы, какими нас вчера сделали наши предки. Если мы признаём причинно-следственную связь явлений, то должны признать, что причина мирового социализма – именно Московия. А не Германия, ставшая – по своей линейной логике — причиной и опорой мирового фашизма.
И не Англия, ставшая причиной колониального ада выродившейся в алчного хищника тупиковой ветви цивилизации. Ветви, некогда ушедшей «не туда», и в итоге давшей то тотальное угасание разума, что мы сегодня видим у анлосаксов. Если мы этого не осознаем – то мы же будем неадекватными людьми!
+++
Маркс прав в том, что капитализм ежедневным «трением» вырабатывает и накапливает великую ненависть человека к человеку.
Но трудно с ним согласиться, что эта величайшая взаимная ненависть между людьми – адресный «киллер» капитализма. Это слепой и бешеный «киллер», который палит во все стороны, не прицеливаясь.
Ни взрывчатка, ни вирус – жертв не разбирают. Если сдетонируют те колоссальные пласты конкурентной ненависти рыночного мира, на которых мы сидим, как на пороховой бочке – заодно с капитализмом может «улететь» и всё человечество.
Взгляните на то очевидное презрение, с которым наши современники смотрят на культурное наследие веков, науку, литературу, философию и т.п.! В глазах масс эти построения, некогда казавшиеся величественными твердынями – выглядят уже как ничтожные и хрупкие коробочки, склеенные сумасшедшими былых веков от «нечего делать»…
Капитализм, как сгусток звериных инстинктов – серьёзно и очень успешно мстит Разуму за цивилизацию. Он мстит Разуму Человечества за отрицание «величия грызни и резни», он ставит человека на карачки и разучивает говорить членораздельным языком. Капитализм уже принял решение: «раз выжить вдвоём с Разумом мы не можем, то тем хуже для Разума!»
___________________________________________________
[1] Дьякон… крякнув, он начал басом: «То, что прежде, в древности, было во всеобщем употреблении всех людей, стало, силою и хитростию некоторых, скопляться в домах у них. Чтобы достичь спокойной праздности, некие люди должны были подвергнуть всех других рабству. И вот, собрали они в руки своя первопотребные для жизни вещи и землю также и начали ехидно пользоваться ими, дабы удовлетворить любостяжание свое и корысть свою. И составили себе законы несправедливые, посредством которых до сего дня защищают свое хищничество, действуя насилием и злобою».
Подняв руку, как бы присягу принимая, он продолжал:
— Сии слова неотразимой истины не я выдумал, среди них ни одного слова моего — нет. Сказаны и написаны они за тысячу пятьсот лет до нас, в четвертом веке по рождестве Христове, замечательным мудрецом Лактанцием, отцом христианской церкви. Прозван был этот Лактанций Цицероном от Христа. Слова его, мною произнесенные, напечатаны в сочинениях его, изданных в Санктпетербурге в тысяча восемьсот сорок восьмом году, и цензурованы архимандритом Аввакумом. Стало быть — книга, властями просмотренная, то есть пропущенная для чтения по ошибке. Ибо: главенствующие над нами правду пропускают в жизнь только по ошибке, по недосмотру.
Усилив голос, он прибавил:
— Повторяю: значит, — сообщил я вам не свою, а древнюю и вечную правду…
[2] Если есть установленная законом плата за труд, которую не придумал ни плательщик, ни оплачиваемый – тогда оба они честны друг с другом. А если её нет? Ведь не только заказчик обманывает подрядчика, но и подрядчик заказчика! Если вы будете отмерять ткань без аршина – то ведь непременно или лишнего отрежете, или недодадите, и это даже не вина ваша, а беда – как без измерительного эталона определишь норму? На глазок? Так он у всякого разный, глазок-то…
[3] Рационализм, рациональность – это способность связно и непрерывно доказывать теоремы, отталкиваясь от базовых аксиом. Рациональное не может существовать не только вне связности мышления, достаточного основания всех выводов в нём, но и без аксиоматического ядра, без которого все умозаключения проваливаются в пустоту. Рациональная наука строится на фундаменте догм. Они дают мысли начало и дисциплинируют мышление, позволяют установить приоритетность, иерархию ценностей, без которых невозможны систематизация и классификация явлений.
[4] Главный из которых – понимание причинно-следственной связи явлений, позволяющее найти адекватные средства для изначально заявленной цели. Причинно-следственная связь неизбежно исходит из представлений о Первопричине, то есть идеи Бога, Абсолюта. Второй важнейший принцип логико-научного мышления – вера в Единую Истину – которая есть, и которая непротиворечиво-одна. Это тоже восходит к идее Абсолюта. Если же Истины нет или их множество – что тогда искать учёному и как строить научную дискуссию? Если всякое мнение равно верно и равно неверно с другим, то о какой науке и научном поиске (чего?!) можно вести речь?
