Владение: чем и для чего?

​Давайте представим себе, что вы производили какую-то штуку (в примере не важно, какую именно). И она у вас плохо раскупалась. Оттого жили вы, скажем так, не очень раздольно. А потом вдруг что-то случилось, и штуку вашего производства стали бешено раскупать. Вы довольны, веселы, касса пухнет от выручки… То есть некая случайность сделала вас из унылого неудачника на отшибе жизни бойким золотым тельцом. Как вы считаете, долго вы пробудете в этом состоянии блаженства? Должен вас огорчить: недолго. Почуяв по ветру, куда текут денежки, к вам обязательно придут. Не те, так эти. Не эти, так те. Вы не сможете долго наслаждаться просто так свалившимся вам на голову счастьем.

Если вы сдельщик – то вам срежут оплату нормы выработки. Если место удачное – отберут и выселят. А могут догадаться и налогов резко прибавить – чтобы жизнь везунчику малиной не казалась. Если вы делаете что-то уникальное – его начнут делать конкуренты, и оно перестанет быть уникальным (т.е. подешевеет). Любой доход выше среднего непременно вычисляется и зачищается.

Почему? Да потому что официально существующая при рыночной экономике неограниченность доходов заставляет социальных хищников считать любой ваш финансовый успех своей упущенной прибылью. «Что значит «продавец пирожков хорошо зарабатывает? А почему он, а не я?!».

Если есть социальные хищники, то есть и социальное мясо. Социальным мясом являются деньги. В каком случае хищник не есть мяса?

-В том случае, если оно хорошо защищено от хищников.
— В том случае, если оно хорошо спряталось, и хищник его не видит.

Случай, когда хищник обожрался и спит – включать третьим пунктом не будем: это временное, нестабильное состояние. Тем более у кошельков, в отличие от желудка, объёмов нет, и фраза «аппетит приходит во время еды» — в первую очередь про деньги, а не про пищу. Но даже если ненасытный и безразмерный кошелёк приватира обожрался каким-то чудом, и его хозяин вздремнул на часок – не обольщайтесь: проснётся.

Хищники бывают крупными, а бывают стайными. Кто именно к вам придёт первым, если вы вдруг, по недосмотру властей, жить хорошо начнёте – точно не знаю. Знаю другое: за первым явится и второй, третий. Это вопрос нюха и времени.

Овечье блеяние о законе и законности оставьте для детей младшего дошкольного возраста. Сила, во первых, пишет законы сама для себя, как раз и прописывая в них свою полную власть над вами. А, во-вторых, Сила всегда оставляет за собой право не соблюдать ею же написанный закон.

Что и логично: если я сам для себя составил расписание дня, то неужели я не смогу что-то в нём пересмотреть, когда мне захочется?

+++

Главная истина политэкономии в том, что материальные блага любого вида (от булки хлеба до расплывчатого киловатт-часа) не только вырабатываются из среды. Они ещё и отбираются.

Теоретически этому должен препятствовать закон, но как может закон препятствовать тем, кто его пишет, и тем, кто его толкует?

Поэтому если нет защиты от «естественного отбора» — то и в выработке продукта нет никакого смысла, а в труде – никаких источников стоимости.

Что ловишь рыбу для других, что вообще её не ловишь – исход один: в итоге сидишь без рыбы.

Именно этот непреложный факт делает главным достоинством власти не милосердие, не законопослушность, не снисходительность, не грамотность с эрудицией. Главное и первое достоинство власти, без коего она бессмысленна и вредна – дееспособность, сила хватки, позволяющая удержать землю в руках. Всё остальное уже вторично. Не сумел удержать, спасовал перед «монстрами рока»? Ты уже никому уже не интересен. Никому не важно, был ли ты образован, добр, законен, справедлив, и т.п. Всё перечисленное, и всё не перечисленное – ноль.

Власть нужна и полезна людям только тогда, когда она в состоянии удержать землю и дать отпор разного рода конкистадорам. То, что она при этом будет, конечно же, «с прибабахом» — вообще не вопрос. Факт. О деталях извращений власти вам охотно расскажет геополитический противник, скромно «забыв» рассказать про свои такие же.

Хищник, облизывающийся на вашу землю и плоть, будет коварно ловить любой факт неидеальности правящей группы. Насобирав таких фактов, будет вам дуть в уши, низвергая авторитеты. Но цель хищника вовсе не в том, чтобы сделать вашу жизнь лучше. Цель хищника – вас сожрать. Дотянутся до мяса, добившись, чтобы мясо само открыло предохранительную решётку или вышло на рык из своего укромного места.

+++

Величайшее противоречие истории – между смыслом государственной власти и её технологией. Смысл государственной власти – защитить и обеспечить людей. Но технология власти заключается в ухватывании и удерживании земли в страшной драке без правил, с очень сильными и коварными противниками! А часто ли личные качества праведника, отшельника, мудреца – уживаются с личными качествами бойца и несгибаемого воина в одной личности?

Боец имеет дело с кровью и грязью. Особенно в боях без правил. Личная святость такого человека – практически невыполнимое условие. Равно как и удержать власть без качеств и суровой жестокости бойца – условие, практически невыполнимое. Именно поэтому так снисходительно отношение небесной церкви к земным властям. Держи землю, а всё остальное – по возможности…

Нельзя захватить и удержать власть, не обладая способностью и личной склонностью к самому жёсткому террору. Нет сомнения, что участие в терроре сильно деформирует личность – но нет сомнения и в том, что иначе власть не стоит. Проповедник не продержится на ринге и минуты, особенно против опытных боксёров-чемпионов.

+++

Это и породило в самых разных концах земли (от крестоносцев до Шаолиня) такое странное явление, как «монах-воин». Почему Троице-Сергиева Лавра, величайшая из святынь Православия – одновременно была и первоклассной военной крепостью? Цивилизация острее всего на свете нуждается в монахах-воинах, хотя, бесспорно, они уже толком и не монахи, и до конца не воины. Противоречия раздирают их душу: монашеское разлагается воинственным, а воинственное – молитвенным.

Но просто воин для цивилизации ни к чему. Это вожак хищной стаи, сильное животное, которое цивилизованных форм не создаёт, да и не нуждается в них (специализируясь на грабеже и разрушениях). У него нет ни склонности, ни способности жить в цивилизованном обществе.

Например, приватизация в РФ состоялась в 90-х годах ХХ века уже после выхода человека в Космос и покорения атомной энергии. Но руководили приватизацией существа, ничем не отличающиеся от гуннов, вандалов, печенегов и прочих налётчиков древних степей или пиратов древних морей. Их ум, психология, система мотиваций была гуннской во всём. Изучая те зверства, которые творились и творятся в пост-советских бойнях, вызванных нашествием приватизаторов, я убедился, что древние гунны не сумели бы их превзойти в жестокости или цинизме. Те, конечно, были ребята, от которых волосы дыбом встают, но и эти не лучше!

Воин-захватчик-конкистадор стирает цивилизацию, как ластик стирает карандашные рисунки.

Просто монах тоже не опора цивилизации. Если он не умеет драться, то он, в сущности, гумус под ноги конкистадорам. Некоторую ценность представляют для цивилизации монахи, бегущие со всякими свитками в дальние пустыни, и спасающие там некие семена сжигаемых знаний человечества, архивирующие достижения разрушенных культур.

+++

Советская власть была дееспособна и развивалась семимильными шагами (в основном, именно ей мы обязаны прогрессу в ХХ веке) – до тех пор, пока (по меткому выражению Сталина) партия была «орденом меченосцев».

Пока был такой орден рыцарей-монахов – труд защищался от хищников. Благополучие росло, как трава, которую никто не косит: бурно и во все стороны. С вырождением ордена меченосцев в КПСС – скопище болтунов и карьеристов, утративших и веру и агрессию (то есть и качество монаха, и качество воина) – хищники (кстати, задолго до Горбачёва) – начинают пожирать все перспективные ростки.

Абстрагируясь от советского периода, отметим общий закон цивилизации:

1) Необходимы люди, которые искренне служат великому проекту, а не собственному комфорту.
2) Эти люди должны быть готовы уничтожить тех, кто враждебен их великому проекту.

Цивилизация невозможна, если отсутствует хотя бы один из этих факторов. Она невозможна в среде слабоумных добряков, которых просто перережут, как баранов, хищники. Она невозможна и в среде мародёров, пусть и очень агрессивных, но ничего, кроме себя, не защищающих.

Речь идёт о целенаправленной агрессии, которая одна способна создать условия для сохранения и развития цивилизации. Отсутствие агрессии делает общество сверх-уязвимым, его расчленяют снаружи. Утрата агрессией целенаправленности – взрывает общество изнутри, разрывает центростремительные силы в нём. То есть общество, в котором остались одни шкурники и мародёры – просто разбегается в разные стороны, каждый ловит индивидуальную удачу.

Цивилизация есть сочетание храма и крепостной стены, защищающей храм (так возникли первые, да и вообще все города на свете). Единство культа, которое человек ставит выше себя – не даёт ему убить, ограбить, обмануть единоверца, даже если это коммерчески выгодно. Единство обороны не даёт иноверцам ворваться в охраняемое пространство и всех там перебить.

Город, в котором угас культ высших ценностей – это город, в котором каждый ворует у каждого, создавая хаос, хорошо знакомый нам по приватизации 90-х. Город, в котором угасла нетерпимость к врагам культа – лёгкая добыча для любой орды, и даже просто банды.

+++

Для того, чтобы быть обществом – мы должны быть вместе. Для того, чтобы быть вместе, мы должны:

а) не перебить друг друга
б) коллективно воспрепятствовать тем, кто мечтает перебить всех нас.

Согласитесь, что с такими условиями трудно поспорить.

Однако если вы (как либералы) – признаёте абсолютный приоритет личной выгоды индивида, его обособленность и автономность – то как предотвратить междоусобицы при дележе материальных благ любой территории?

Ведь они, блага-то, не растут при делении! Коли вашему соседу обеспечить жильё, не оставить бездомным – так ваше-то будет в два раза меньше! Один вы получали 100 кв. м. жилплощади, а пополам с соседом вам только 50 останется… А кому это понравится?!

Нужен очень весомый психологический фактор, чтобы перевесить эту очевидную центробежную силу, которая напрямую, явственно и грубо связывает личный успех с чужой бедой!

+++

То же самое связано с «ГУЛАГобоязнью» псевдогуманистов. «Мы не хотим никого расстреливать и никого сажать». Ну, молодцы! А если другие захотят вас расстреливать и сажать – тогда как быть? Всё равно не хотите? Ну так и исчезнете, как тупиковая ветвь. Жизнь – такая штука: дважды спрашивать не будет.

Вы не хотите – а они хотят. Вы их не расстреляете – а они вас расстреляют. Вы понимаете, что на этом всё и закончится?! Не для них, а для вас. Если вы себя от захвата не защищаете – то вы попросту пособник любому захватчику.

Приходит приватизатор и говорит: я ваш завод забираю. Было ваше – стало наше. Вы кивнули (или просто промолчали, а молчание – знак согласия) – и нет вас! Ведь нельзя же существовать в нигде. Если вы не стреляете в тех, кто отбирает у вас все средства к существованию – то и не останется у вас никаких средств к существованию. Это же арифметика на уровне первоклашек, на уровне детского сада!

Ведь весь ГУЛАГ сводится к одной известной библейской фразе: «…пас овец у отца своего, и приходил лев, и приходил медведь и забирал овцу. А я догонял и отбирал из пасти его; а если он бросался на меня, то я брал его за космы и поражал его и умерщвлял его»[1].

А что вы этому возразите? Как по другому-то жить? «И приходил Кравчук, и приходил Собчак, и забирали наши города… А мы не догоняли и не отбирали…» Потому что нам было плевать, и мы думали блаженствовать в ненасилии безвоздушного пространства. Где миллионы уже блаженствуют, уйдя в мир иной от невыносимых условий быта, а другие миллионы готовятся туда перейти.

+++

Человек без веры и Великого Проекта, которые он ставит выше себя и собственных текущих интересов, личных удобств – животное.

Он либо травоядный скот, и тогда его режет первый же волк, который до него доберётся. Либо он кровожадный хищник, который, в кровавом азарте, теряет счёт жертвам и выедает до костей, что свою, что чужие страны.

+++

Так что никогда больше не говорите подлую фразу «перестройки»: «мы просто хотим жить сами по себе». Жизнь – никогда не была и не будет простой. Простой бывает только смерть: страны, цивилизации, отдельно взятого человека.

[1] 1-я Царств 17 глава – Библия