Американская «рейхопатия»

Тактика – искусство боя, а стратегия – искусство комбинаций. Этому учат не только в военных академиях, но даже и в хороших школах. В моей, например, учили… Главный закон стратегии – локализовать противника и максимально расширить собственную коалицию. Очень важно создать впечатление, что враг – одинок, а с тобой – весь мир. В этом и заключается искусство стратегии. Разумный стратег понимает, что «кто не против нас – тот с нами». Ведь главная его цель – создать максимально широкую коалицию, и в то же время – максимально сузить вражеский альянс.

Для «бесноватых фюреров», среди которых попадаются иногда и гениальные военные тактики (Гитлер, например) – стратегия непостижима. Умея воевать (порой лучше всех), они не умеют комбинировать факторы. Для них «кто не с нами – тот против нас». И не важно, по каким причинам (может быть, весьма уважительным) кто-то не может быть с нами; раз не раб и не сателлит – значит, враг…

Сочетание мощной тактики и слабой стратегии я предлагаю называть «рейхопатией» или «рейхопатологией». Смысл термина в том, что доминирующая держава, переоценив своё влияние – объявляет войну сразу на четыре стороны света. В ней (как при Гитлере) не боятся ни войны на два фронта, ни на четыре фронта. У рейхов не бывает равноправных союзников: у них или вассалы, или враги.

К концу 30-х годов гитлеровская Германия доминировала в Европе, а во многом и во всём мире (как США сегодня). Политики всей планеты откровенно заискивали перед ней, наперебой предлагали союзнические пакты (СССР заключил такой пакт последним из великих держав).

У Германии были все козыри на руках – и если бы не безумное поведение в области стратегии, мы имели бы совершенно иную историю. В чём же проявилась «рейхопатия» тогда?

+++

Великие немцы (Бисмарк, Мольтке, Шлиффен) всегда панически боялись войны на два фронта. Это было германским кошмаром. Основа их стратегии заключалась в том, чтобы иметь мир на Востоке в случае войны на Западе и наоборот. Нападая на Австрию, Бисмарк заискивал перед Францией, а нападая на Францию – заискивал перед уже побеждённой Австрией. И в обоих случаях заискивал перед Россией. И когда Россия запретила ему вторую войну с Францией – скрипя зубами, ругаясь – принял ультиматум.

Страх перед войной на два фронта многократно усилился после 1-ой мировой войны. Главной причиной поражения в ней, в общем-то, для Германии, победоносной, крылась не на полях сражений, а именно в комбинации «весь мир против бесноватого кайзера». Германские военные теоретики после версальского позора поклялись: «никогда больше»!

Собственно, в этом нет ничего специфически-немецкого. Всякий, если объявит войну всем сразу – непременно проиграет. Потому что (см. выше) стратег вокруг себя объединяет всех, а вокруг врага не даёт объединиться никому…

Кто игнорирует это правило – тот бывает бит. Это хорошо понимали и Сталин, и Черчилль, и Рузвельт. Пакт с Германией Сталин заключил в ситуации, когда на востоке СССР гремели бои с японцами и по масштабам, и по технической эскалации превосходившие германо-польскую войну. Сталин не дал себя локализовать между Японией и Германией, потому что был великим стратегом^[1].

А смысл стратегии в том, чтобы сосредоточиться на главном, единственном враге, и замириться для этого со всеми второстепенными врагами, как бы трудно ни было. Улыбаться через силу, сквозь слёзы – и мириться, мириться, мириться, чтобы не получить себе «второй фронт»…

Такова была стратегия антигитлеровской коалиции. Во многом она же повторилась в антисоветской коалиции, сколоченной США в годы «холодной войны».

Косность и узколобость советских вождей после Сталина, вставших на путь «кто не с нами, тот против нас», не умевших находить компромиссов с подобными, но не тождественными КПСС движениями – помогло объединить против Москвы всех.

От исламистов-халифатистов до фашистских недобитков, от социал-демократов и евро-марксистов до правых либералов и душманов горных ущелий.

Пока КПСС требовала от всех коммунистической ортодоксии московского обряда, и осуждала всех, кто хоть на волосок отступит от её доктрины – США находили общие интересы и с маоистами («…что с кликою китайскою «стакнулся» Пентагон» — пел в те годы А. Галич), и с ближневосточными фанатиками-головорезами, и с негритянскими вожаками-людоедами. Америка умела прикормить и сионистов с пейсами, и Бен-Ладена в чалме, умела «стакнуться» с обрезанными, необрезанными, с монархистами, с республиканцами, с рабочими профсоюзами и с воровским подпольем…

Исход этой борьбы вы знаете. Скажу лишь, что если бы в Афганистане Брежнев строил бы не очередную советскую республику, а «зелёный социализм» с обученными в Ташкенте «спецмуллами» — исход афганской войны был бы иной. Но Москва уже не умела учитывать «местной специфики»…

Неумение строить коалиции, и жертвовать своим начётническим доктринёрством ради широты охвата – сгубили СССР. Ведь он встал на тот же путь: или покорные сателлиты или враги.

В итоге советские «ревнители чистоты учения» создавали врагов советской власти, а США их подбирали. Коалиция сил, сформированных США против СССР поражает широтой инклюзии: там мы встречаем лица и силы, которые трудно представить договорившимися по любому другому вопросу.

+++

Кто же проигрывает? Тот, кто даёт себя локализовать, даёт навязать себе войну на все четыре стороны света. Гитлер – яркий, но не единственный пример.

Зачем он, имея войну на Западе, не завершив дела там, разорвал пакт и полез в СССР вопреки всей традиции германской военной мысли?! Историки обречены вечно гадать о причинах такого странного и безумного поведения. Гитлер имел то, о чём мечтали (но не могли обрести) и Бисмарк и кайзер Вильгельм II – и так глупо профершпилился при полных козырях! Неудивительно, что Сталин до последнего не верил в нападение Германии^[2]…

Если великая держава не умеет работать с союзниками по созданию взаимовыгодных равноправных альянсов, если она пытается подмять под себя сразу всех – её ждёт крах. Этому учит вся история.

Нельзя опереться на Меркель или Макрона так же, как нельзя было опираться на Хонекера или Ракоши. Как может быть опорой марионетка, которая наоборот, сама висит на твоей руке? Опираться можно только на то, что оказывает сопротивление; поэтому можно опереться на палку, но нельзя опереться на воду или слизь.

+++

Сегодня на наших глазах американская правящая масонерия, очевидным образом расколовшаяся внутри (прямо как Политбюро ЦК КПСС в 1990 году!) – во внешней политике встала на грабли «бесноватого фюрера». Сменилось поколение «киссинджеров», ловких маклеров, идеологический и конфискационный диктат США над миром стал грубым и слишком навязчивым.

Стратегия требует жертвовать второстепенными обидами ради той, которую выделяешь главной (она же становится единственной). Это означает, что нужно «не изменять» главному врагу с другими врагами.

Кого бы не выбрала правящая масонерия на роль «жупела зла» — по науке она обязана была отказаться от конфронтации со всеми остальными своими недоброжелателями, замирить и задобрить их уступками. Потому что, говорит история, иначе победить невозможно!

Колоссальный по масштабам конфликт США и их кукловода, Израиля с миллиардной исламской уммой (в котором гармонично переплелись интересы еврейства с интересами нефтяных монополий) – по уму, требовал бы от стратегов (если бы оные были) – уступчивого мира с Китаем, Россией, Латинской Америкой. Какая, к чертям, Украина? Какое, к чертям, Косово?! Подарить и забыть (если не навсегда, то на время). Какая, к чёртовой матери, стена с Мексикой, торговые войны с КНР или авантюры в Корее? Зачем всё это стране, которая ведёт войну за сохранение нефтедоллара и еврейского государства в Ханаане?

Наполеон, подчеркивая смысл стратегии, говорил про позиции армии: «нельзя быть одинаково сильным везде». Если позиции расширяются, то каждая из позиций становится слабее. А если атаковать сразу везде – «от Сеула до Гренады» — то вместо кулака получается удар растопыренными пальцами…

+++

Современный трампизм – классическая «рейхопатология». Он атакует всех, сразу и повсюду. При этом вооруженные силы США далеко не на пике могущества, причем они серьезнейшим образом завязли на Ближнем Востоке, где быстрыми темпами расходуют ресурсы. Те, которые непросто восполнить, в условиях проблем с бюджетом и становящейся все более заметной потери американцами технологических возможностей производства военной техники.

В этой ситуации Трамп зачем-то начал нелепейший наезд на КНДР (сидела себе, замкнутая, никого не трогала) – и довёл ситуацию до идиотского положения, выкрикивая угрозу за угрозой, но явно не имея возможности их осуществить.

В итоге позиция Кима стала сильнее американской, потому что он может оставить ситуацию такой, какая она есть, а Трамп — нет, после всего, что он наговорил.

Но мало того! Как Гитлер нападал на новые страны, не закончив старых войн, Трамп, видимо, сочтя проблему КНДР уже решенной, вдруг… начал расходовать Томагавки по Сирии (а их количество не безгранично, и чем больше отстреляют — тем меньше останется) и вдобавок «наехал» на Иран.

При такой раскладке – сколько может выделить Пентагон для удара на одном театре военных действий(ТВД)? Учитывая, что ТВД размножаются, как кролики: Афганистан, Ирак, Сирия, Балканы, Украина, Йемен, конфликт с Венесуэлой, конфликт с Турцией, Корея, Иран…

Очевидно, что чем больше конфликтов, тем меньше тот наряд сил, которые Пентагон в состоянии выделить для удара по конкретному противнику. В конечном итоге (а это, вероятно уже истерика) — Трамп умудрился сильно поругаться с основными своими сателлитами в Европе^[3] и кардинально испортил отношения с Китаем. Там, кроме торговых войн, нарисовался и южноморский ТВД вокруг Парасельских островов^[4]. «Не было бабе хлопот – купила ещё и китайского порося…»

США выдали чрезвычайно резкое, ультимативное заявление, что с Кимом собираются разговаривать только на условиях, что он полностью ликвидирует все возможности развития своих ядерных и ракетных программ. Сделай они это ДО выхода из сделки с Ираном — заявление это было бы ещё как-то понятно. А после того, как Трамп на голубом глазу продемонстрировал полную недоговороспособность США в ситуации с Ираном — это уже смахивает на маразм.

В итоге саммит США-КНДР сорван по вине Трампа. Возможности военного решения, и так не слишком значительные, дополнительно снизились из-за не вовремя созданной проблемы Ирана, нелепых действий в Сирии (расстреляли кучу дорогостоящих ракет по пустым местам без какого-либо осмысленного в военном отношении результата — впрочем, и цели осмысленной не было) и явного отсутствия перспективы поддержки со стороны союзников США.

+++

Нелепое и безумное стремление США наказать сразу всех – закончится тем, что все объединятся и накажут США. Америка своими же руками закладывает альянсы, без неё трудно осуществимые: российско-китайский, российско-иранский, замаячил уже даже контурами российско-германский… КНР и Северная Корея сильно поссорились было – но США их примирили и объединили своим «наездом»…

У США был бы шанс – если бы выбрав одно направление (как в годы борьбы с СССР) – она наплевала бы на все прочие обиды и противоречия, сосредоточив все силы на одном ТВД.

Но мировое доминирование 90-х сыграло с Вашингтоном дурную шутку. Головёшка, и без того слабая, совсем закружилась, увлекает на грабли Гитлера. А ну, как сразу всех разбить и всем разом кузькину мать показать?! Не заискивать перед Мексикой ради борьбы с Китаем, и не заискивать перед Китаем ради борьбы с Мексикой?

Такая конфигурация «войны на все стороны света», распыления сил и средств (кстати, тающих неумолимо – США стареют во всех смыслах, дряхлеют) – есть «заговор обречённых». Когда-то Америка умела заключать сделки с людьми, далёкими от её мнения; искусство давно утрачено, идеологический диктат становится жёстче, чем у СССР был, малейшее возражение даже по второстепенному вопросу^[5] открывает страницу новой вражды, нового ТВД…

+++

Американская стратегия исключительности всё более напоминает гитлеровский рейх и всё более похоже на него противопоставляет себя человечеству. В итоге даже смиренные ропщут – от наносимых унижений и чрезвычайных поборов.

[1] Интересно отметить, что Япония была страшно оскорблена вероломством Гитлера по части пакта «Молотов-Риббентроп». Она с восточной церемонностью скопировала текст пакта, и заключила с СССР точно такой же пакт в 1941 году, отомстив Гитлеру за 1939. Доверие между союзниками было разорвано, Япония, начав войну с СССР первой – вышла из неё и более не вернулась, даже в периоды тягчайших поражений Москвы. Это показывает, насколько тонко понимал Сталин психологию людей Востока, и до какой степени не понимал её Гитлер!

[2] План Сталина очевидным образом строился на возвышении СССР, развивавшегося бурными темпами, на фоне свары империалистических держав. Обстановка была идеальной: капиталистические хищники грызут друг друга, а советское государство, в стороне и мире, выковывает непреодолимое могущество плановой экономики. Всё способствовало этому – кроме непредсказуемого никаким рацио безумия Гитлера…

[3] Евросоюз продолжает участвовать в иранской ядерной сделке, несмотря на противодействие американцев и даже вопреки им. В этом можно усмотреть зачатки нарождающегося европейского суверенитета, после периода демонстративно-вассальных отношениях с США. Подлинную независимость от американского протектората — что в торговых, что во внешнеполитических вопросах — Европа сможет обрести только под руководством политиков новой генерации и иной закалки. Но «кошка» в лице Ирана между Америкой и Европой уже пробежала, и в этом — хороший задел для размежевания в будущем.

[4] Учения ВМС Китая в Южно-Китайском море проходят на фоне противоречий с США и спора с несколькими странами региона о принадлежности архипелага Спратли и Парасельских островов

[5] Классический пример – гонения на Венгрию. Виктор Орбан, премьер-министр Венгрии, вдруг был объявлен «диктатором» за то, что мешает заселять венгерские земли дикошарыми мигрантами. «Европа его сурово порицает за его политическую линию, далекую от эквилибристики бюрократов Брюсселя» и он прозван оппонентами Виктатором.

Между тем, он яркий член антисоветской проамериканской коалиции. Когда он произнес свою первую публичную речь в 1989 году, ему было всего 26 лет, и он резко выступил против военного присутствия СССР на венгерской земле. На выборах 1998 года он стал премьер-министром как лидер правоцентристской коалиции. И тем не менее… «Европейский Чавес» -так назвал один из членов парламента в Брюсселе.

Под давлением новых хозяев Орбана заставили отбросить антисоветские чувства, заявить, что «Европа нуждается в России. Рано или поздно, скорее рано, чем поздно, нам понадобится стратегический союз с Москвой». Это сейчас сильно пугает Брюссель. Перед нами яркий пример того, как тупость, бестактная настырность и доктринёрство давления создали из друга и союзника – врага.