«Правосеки»: трясина зла

В декабре 2013 года (если быть точнее, то 1 декабря, открывая зиму, что символично) сформировалась экстремистская, нацистская организация «Правый сектор», запрещённая в РФ[1]. С самого начала она стала «сливным бачком» для всех украинских националистов и бандеровцев разных мастей, а в дальнейшем и одной из главных сил, на «плечах» которой был совершен военный переворот в Киеве и вооруженный захват власти.

Первую печальную известность «секта сектора» получила своим участием 1 декабря 2013 года в столкновениях с внутренними войсками и спецподразделениями МВД Украины, охранявшими здание Администрации президента, а также участвуя в захвате нескольких административных зданий[2].

Украинский нацизм – уродливое детище технологий зомбирования из западных лабораторий – изначально формировался вопреки всем законам естественного сложения национализима[3].

Он изначально антинациональный, антиславянский[4], антиправославный, антикириллический, он происходит не от собственной нации, а копируя гитлеризм, с его ненавистью к славянским народам. Украинский нацизм изначально формировался как быдломасса безмозглых карателей, «дьяволов для грязной работы» в руках иностранных оккупантов. Укронацизм никогда не представлял из себя ничего, кроме вспомогательной оккупационой полиции.

Именно в таком качестве укронацизм (скопище садистов и продажных выродков) потребовался десоветизаторам, осознающим лучше нас, что демократия несовместима с десоветизацией.

Демократия по сути своей нейтральна, она не может быть ни антисоветской, ни советской. Сегодня люди проголосовали так, а завтра по-другому. Потому демократия в принципе не может встать на чью-то сторону, выступая арбитром между партиями, а не на стороне одной из партий.

И, как следствие, для агрессивного антикоммунизма демократия совершенно непригодна. Даже если сегодня коммунисты проиграли выборы – вполне возможно, что завтра они их выиграют. А потому для десоветизаторов демократия – это топтание на месте, бег по замкнутому кругу. Для решительной десоветизации и антикоммунизма ничего, кроме фашизма придумать не получается. Потому, поморщившись от брезгливости (не без этого) – Запад и НАТО, США и Европа вынуждены вручить дубины фашистским штурмовикам для погромов и расправ. Они выбрасывают за борт знамя демократических прав и свобод, на котором так настаивали, пока боролись с ещё живым СССР. Теперь победителям эти права и свободы ни к чему. Теперь им нужна зверская расправа с любыми инакомыслящими.

Укронацизм выступает не только как глубоко-патологическое поражение мыслительных способностей человека, патология личности, но и как следствие явления «окончательно-рыночного человека», выпестованного либеральной пропагандой за десятилетия её оглушающего воздействия.

«Окончательно-рыночный человек» фундаментально, метафизически продажен. В своей жажде хапнуть доллар он не остановится ни перед чем. Для него не существует ни страны, ни народа, ни земляков, ни природы, ни веры, ни памяти. Скажи окончательно-рыночному, атомарному человеку выплеснуть чуму с холерой в городской водозабор – и он спросит только одно: «сколько за это заплатите?». Вы можете предлагать окончательно-рыночной мрази любые вещи – поджечь дом престарелых или родильный дом, взорвать храм, убить младенца, продать родную мать – его интересует только вопрос цены. Нет такой вещи, которую за «хорошие деньги» не сделал бы выпестованный либерализмом продажный подонок.

Такие подонки (параллельно с умственно-отсталыми, повышенно-внушаемыми и психически неполноценными людьми) вливаются в отряды бандеровцев по одной причине: там платят доллары (или евро). А если бы спонсоры платили за эфиопский нацизм, они не погнушались бы вымазать морду гуталином, чтобы сойти за эфиопа.

Куда бы не нанимали за доллары – подонки всегда встанут первыми в очереди на получение «грантов». Сочетание фундаментальной окончательной продажности одних и психической невменяемости других и создало, сочетаясь, чудовище украинского антинационального «нацизма».

Есть националистические течения и движения, которые выросли сами по себе, на собственной почве, и питаются из внутренних ресурсов. Укронацизм никогда таким не был, и не может быть: он изначально создан, как орудие в чужих руках, и выживать без спонсоров органически не в состоянии.

Помимо людей с психическими отклонениями, костяк «украинского антинационального национализма» составляют, научным языком говоря, «деклассированные и денационализированные апатриды». То есть полностью маргинальные «свободные радикалы» с монетизацией личности. В их погоне за долларом не существует никаких ограничений сакрального или нравственного свойства. Проще говоря – им на всё плевать, кроме оплаты. Самокритично скажем, что именно такого рода людей наша страна упорно воспитывала, начиная с «перестройки», последовательно высмеивая и шельмуя всё высокое в человеке.

Слепив из продажных подонков и клинических психопатов[5] орудие агрессивной расправы с неугодными, западные спецслужбы немедленно испытали его в деле.

Именно «правосеки» своей агрессивностью спровоцировали милицию на ответную жёсткость в отношении тех, кто остался на площади Независимости (тогда как сами провокаторы организованно покинули её). Андрей Тарасенко, один из лидеров «Тризуба»* и «Правого сектора»*, в интервью радиостанции «Эхо Москвы» (явное доказательство «интернационала ультраправых в Киеве и Москве) в январе 2014 года заявил, что «Правый сектор» начал формироваться в первые же дни протестов, 23-24 ноября 2013 года.

Как отмечали в середине января 2014 года аналитики Киевского центра политических исследований и конфликтологии, уже с первых дней протестов среди их участников появилось разделение:

— на основную массу, которая полагала, что «новый» Майдан должен копировать мирный Майдан-2004,
— и называемый «правый сектор»* (футбольные ультрас, «Свобода»*, «Патріот України»* (Социал-национальная ассамблея* и др.), рассматривавший Майдан лишь как удобный повод для начала «чёрной» нацистской революции[6].

Изначально «Правый сектор»* представлял собой достаточно искусственное объединение мало совместимых сил, между которыми систематически возникали конфликты. На Майдане их объединил радикализм взглядов, а после Нового года — ещё и общий источник финансирования (в этой связи упоминается один из украинских олигархов Пётр Порошенко, будущий президент Украины).

Характерно, что Дмитрию Ярошу после победы Евромайдана предлагалась должность заместителя секретаря Совета национальной безопасности и обороны Украины.

В новой структуре украинской власти «Правый сектор»* с самого начала претендовал на особую роль в силовом блоке, а Дмитрий Ярош, выдвинувший свою кандидатуру на внеочередных президентских выборах, именовал себя «главнокомандующим» «Правого сектора»*.

22 марта 2014 года на закрытом съезде в Киеве было принято решение преобразовать «Правый сектор»* в политическую партию «на юридической и кадровой базе» партии «Украинская национальная ассамблея» (УНА-УНСО*), которая была переименована в партию «Правый сектор»*. Однако, как было заявлено, помимо партии «Правый сектор»* продолжили существование и организация внесистемных боевиков, и так называемый «силовой блок».

По заявлению руководителя информационного сектора «Правого сектора»* Борислава Берёзы от 4 июня 2014 года, «Правый сектор»* обязался всецело поддерживать все действия новоизбранного президента Украины Петра Порошенко «по объединению и сохранению Украины, по наведению порядка на востоке Украины»[7].

С этого времени «Правый сектор»* позиционировал себя как Национально-военное движение.

В опубликованном в начале июня 2016 года докладе спецдокладчика ООН по вопросу о внесудебных казнях, казнях без надлежащего судебного разбирательства и произвольных казнях «Правый сектор»* отнесён к числу «склонных к насилию ополчений, которые действуют в качестве самостоятельной силы благодаря официальному потворству на высоком уровне и при почти полной безнаказанности»[8].

13 июня 2015 года в Одессе активисты «Правого сектора»*, «Автомайдана», «Самообороны Одессы» и «Совета общественной безопасности» захватили помещение обкома Коммунистической партии Украины (КПУ) на улице Мечникова, 59, устроили в нём обыск и сожгли материалы, которые они сочли нарушающими закон Украины о декоммунизации.

И далее, из года в год организация подонков и психопатов творит чёрные дела, конца которым не видно. Как не разглядеть и под микроскопом в ней черт европейской демократии, с её законами, принципами и методами.

Можно сказать, что о «правый сектор»* разбились все мечты и надежды «евроинтеграторов», сторонников пост-советской «демократии», потому что мечтавшие о «демократии» вместо неё очутились в ярко-выраженном и набирающем обороты фашистском режиме.

Причина очень проста: демократия – это мир. Это орудие мирных людей в мирное время. Демократия совершенно непригодна как орудие войны, как орудие подавления, уничтожения, геноцида. А потому демократия ни в каком виде не нужна тем, кто ведёт со славянскими народами последовательную и очевидную войну на уничтожение, стирает их геноцидами от Косово и Боснии до Приднестровья, Кавказа и Средней Азии.

Какую помощь может оказать геноциду демократия с её законностью, правосознанием и принципом неопределённости (любая из партий приходит к власти не навсегда)?

Организаторам геноцидов демократия не нужна.

Им нужен «Правый сектор»*, фильтрующий из трущоб и подворотен массу подонков и психопатов для грязной, кровавой «работы по заказу».

Он – а никакая не демократия – стал приметой времени на широких пространствах от Прибалтики до Чёрного моря.

Будем помнить, что нам уготовили ненавидящие нас.
Будем бдительны.

[1] В Российской Федерации «Правый сектор» признан экстремистской организацией, его деятельность запрещена.

[2] Один из этажей захваченного Дома профсоюзов они и занимали в ходе Евромайдана.

[3] Например, германский нацизм, совершенно естественно, боролся за присоединение Австрии к Германии, а не наоборот. Было бы смешно, если бы Гитлер, по происхождению австриец – боролся бы за «незалежность» Австрии от «берлинцев»!

[4] Национализм любого из славянских народов автоматически ориентирован на Россию, как единственную великую славянскую державу. Он органически не способен ориентироваться на другие великие державы по самой своей природе: ставя на первое место нацию, естественно, ставишь на первое место славянство, и не желаешь, чтобы оно стало колониальным придатком к иным чужеродным для славянства империям!

[5] Практически все теоретики украинского национализма, от Донцова до Бандеры имеют вполне конкретные психиатрические диагнозы, выступают опекаемыми иностранной разведкой шизофрениками и маньяками, открыто демонстрируют черты личности, свойственные шизофреникам и маньякам.

[6] Которая, по словам лидера правосеков Яроша, должна была завершиться «полным устранением режима внутренней оккупации и получением украинского национального государства с системой всеохватывающего национального народовластия».

[7] В этих целях «Правый сектор»* заявил о готовности мобилизовать более 5 тысяч человек, если им гарантируют обеспечение, вооружение и «нормальное сотрудничество со всеми госструктурами». 16 июля 2014 года Ярош объявил о создании «Добровольческого украинского корпуса»* на базе силового блока «Правого сектора»* для «уничтожения врагов украинского народа».

[8] В частности, речь идёт о насилии над людьми (журналистами, писателями), с убеждениями которых они не согласны, а также об угрозах применения насилия в адрес адвокатов и судей. Авторы доклада заявили: «…ультранационалистические группы и другие вооружённые формирования, такие как „Правый сектор“*, „Свобода“* и „Самооборона“*, должны быть признаны незаконными и реально разоружены, распущены и привлечены к ответственности или подчинены закону. Акты насилия или запугивания со стороны лидеров и членов этих групп не должны встречать попустительства государства на любом уровне, а подстрекательство с их стороны к насилию и ненависти по отношению к другим общинам следует наказывать».