Распределенные города постклассового мира

Фото отсюда

Итак, как было сказано в прошлом посте (точнее, в прошлых постах) высокая концентрация населения в привычном для нас городе – это не столько следствие производственной необходимости, сколько результат «кучкования» людей вокруг «центров силы» (власти, денег). И поэтому ее сохранение после радикальной перестройки общества – когда вместо этой самой силы (могущества) базисом снова станет труд – не является обязательным. А точнее – в связи с огромными проблемами, вызываемыми этой самой концентрацией – обязательным станет ее исчезновение.

Означает ли это, что люди вообще уйдут из городов и распределятся (равномерно) по нашей планете в многочисленных деревнях? (Как это было до начала классового разделения.) Разумеется нет. Равно, как невозможно представить еще более радикальный вариант, при котором человек будет проживать в «одиноком» жилье, находящемся за несколько километров от другого жилья. По крайней мере, в ближайшее – в историческом плане – время этого не получится потому, что уровень развития производительных сил еще долго не достигнет такой высоты, при которой станет возможным производство хотя бы большей части необходимых благ силами «одной личности». (На самом деле подобный предел если и будет достигнут, то – вопреки всем современным «технооптимистам» — через крайне значительный промежуток времени. ИМХО – через минимум пару столетий.)

А значит, необходимость совместного труда сохранится – и, соответственно, сохранится необходимость совместного проживания. Причем, поскольку производимые изделия могут иметь достаточную сложность, то порождаемые этой задачей поселения будут довольно многочисленными. Но именно что «довольно», а не «сверх» — как это происходит в условиях «приоритета власти». В том смысле, что огромное количество производств сейчас позволяют работать небольшими коллективами. В особенности по сравнению с количеством жителей «привластных городов»: даже «большие» — в смысле, плохо масштабируемые – заводы, вроде металлургических, имеют численность персонала порядка 10-20 тысяч человек. (Скажем, Выксунский МЗ – 12 тыс. работников.)

Остальные производства, как правило, требуют меньше рабочих рук – в особенности при учете того, что в современных условиях «сверхконцентрация» на той же сборке готовой продукции не нужна. В том смысле, что ее можно «разделять» по регионам без особой потери эффективности. Так, например, происходит в автомобилестроении – где от «концентрированных» сборочных конвейеров давно перешли к пресловутой «автосборке» в местах продаж, в результате чего количество работников на отдельном заводе может быть небольшим. (Скажем, калининградский «Автотор» имеет всего 3,4 тыс. сотрудников – и считается при этом крупным предприятием.) Поэтому даже появление городов уровня Тольятти – с более чем 700 тыс. человек жителей и более 130 тыс. работников «главного предприятия» (ВАЗа) – оказывается избыточным. (Хотя и Тольятти – карлик по сравнению с мегамонстрами, вроде Москвы и Петербурга.)

Правда, тут сразу стоит указать, что в условиях смены общественного типа меняется не только способ расселения – но и «производственная парадигма». Разумеется, о данном моменте будет сказано уже отдельно, однако тут можно указать, на то, что выразится это через смену приоритета «отдельного завода», ориентированного на выпуск «монопродукта» на целые «производственные комплексы». Которые должны обеспечить некий минимальный набор благ для обитателей поселения. (Особенно если говорить о скоропортящихся продуктах – вроде хлеба или молока. Хотя в идеале это должно быть вообще все – вплоть до ананасов.)

Однако даже в этом случае масштабируемость производственной системы оказывается достаточной для описанной задачи, поскольку современные методы производства позволяют выпускать подобные вещи небольшими коллективами. И, скажем, в СССР каждый более-менее крупный город имел свой «производственный минимум» в виде молокозавода-мясокомбината-хлебозавода. И тратил на это не слишком много ресурсов – в том числе и людских. А ведь это было еще на индустриальном производственном базисе! Так что вопрос о возможности почти полного создания комплекса необходимого производства в отдельно взятом поселке можно считать закрытым. Да, затраты при это несколько возрастут – но не критично.

А вот транспортные издержки упадут кардинально. Напомню, что в современном мире именно транспорт пожирает большую часть ресурсов. Скажем, на автомобили приходится более 50% всей добываемой нефти, еще 7% «кушают» морские суда + 7% самолеты. (То есть, получается, что транспорт «берет на себя» 2/3 всего «черного золота».) То же самое стоит сказать и про другие ресурсы – металл для корпусов транспортных средств, конструкционные материалы для магистралей, портов и авиахабов, ну и т.д., и т.п. (Недаром одно лишь автомобилестроение составляет порядка 6% от всего мирового ВВП – ну, а если брать только машиностроение, то оно и связанные с ним производства «отхватывают» почти 40% всего объема.) Поэтому отказ от концепции «сверхконцентрации» производственных мощностей окажется человечеству исключительно выгодным. (На самом деле он – как уже говорилось – связан не столько с производственными особенностями, сколько с уже указанной концентрацией людей вокруг «центров силы».)

То есть, идеальный «город будущего» по умолчанию окажется не слишком большим. Разумеется, говорить о точных величинах надо отдельно – это совершенно иного уровня рассмотрения. Но можно примерно сказать, что эта величина будет лежать где-то от 20 тыс. человек – минимальное число людей, необходимое для работы указанного выше «производственного комплекса» на нынешнем технологическом уровне (в будущем оно, ИМХО снизится до 5-10 тыс. человек) – до 500-600 тысяч для очень сложного и масштабного производства. (Скажем, строительства звездолетов.) Хотя, конечно, даже города в несколько сот тысяч жителей – это уже серьезная проблема. (Прежде всего, с транспортом.) Так что стоит надеяться на то, что при увеличении уровня автоматизации производства эту цифру можно будет снизить где-нибудь до 100 тыс. человек.

Кстати, унификация тут пойдет не только «сверху» — но и снизу. В том смысле, что – как уже было сказано – по крайней мере на ближайшую пару-тройку столетий возможность осуществления минимального производственного цикла поселениями размером ниже 1000 человек является невозможным. И значит – можно ожидать «подтягивания» маленьких сел-хуторов до уровня «минимального города». С полным – понятное дело – исчезновением разницы между сельским хозяйством и промышленностью, а так же с полной индустриализацией сельхозпроизводства.

Сейчас же все достижение науки и техники уходят на увеличение капитала «хозяев мира» вместо улучшения уровня жизни людей.

Поэтому в постклассовом мире можно предположить, что сельское хозяйство перестанет рассматриваться, как отдельное «экономическое царство», и перейдет в состав того самого «городского минимального производственного комплекса», о котором сказано выше.

То есть, фактически, мы получим на новом уровне возвращение к той концепции поселений, что господствовала в доклассовый период: к идее единства жилья и обобщенного производства, что позволяет очень эффективно использовать все имеющиеся ресурсы. Конечно, это будет, опять-таки, идеал – определенное количество транспортировок все равно сохранится. (Многие полезные ископаемые имеются только в отдельных местах.) Равно как сохранится определенное количество крупных производственных предприятий. (Скажем, строительство космических кораблей, атомных реакторов и т.д. не масштабируемо особо.) Ну, и конечно же, сам переход к подобной системе жилья будет постепенным – то есть, «исторические города» очень долго будут играть значительную роль. (Хотя, если рассматривать наиболее вероятный путь развития Суперкризиса, то можно увидеть, что как раз исторические места ждет наиболее жесткий удар.)

Но обо всем этом надо будет говорить уже отдельно…