ВЫБОРЫ — ЭТО СЕКС?

Что собой представляет избирательный процесс в России

На Росбалте целый ряд статей о прошедших выборах. Приведу некоторые цитаты из них:

Александр Кынев, политолог:

«Политическая система нездорова, она не отражает общественных настроений и общественного запроса. Есть огромное количество людей, которые не представлены вообще никем. У них нет своих кандидатов, нет своих партий.

Это признак абсолютного нездоровья. Это нарыв, который будет копиться, и, я думаю, что если не будет сделано каких-то шагов к допуску представителей этого сегмента к политической жизни, это кончится для власти очень плохо».

Илья Гращенков, директор Центра развития региональной политики: «По моим ощущениям — что-то надломилось в российском обществе после этих выборов. Пока не ясно, что именно, но после публикации результатов есть какое-то чувство, что было принято решение, которое будет иметь очень далеко идущие последствия.  Формально все красиво: у провластных кандидатов рейтинги 60-90%, никаких вторых туров. …Народ не пошел на выборы, предпочитая голосованию сбор шишек. … Это… электоральное поведение для страны с резким социально-экономическим падением. Происходящее говорит о том, что нынешняя ситуация в публичной политике не отвечает запросам избирателя».

Максим Жаров, политолог, социолог: «Результаты выборов, которые мы видим, достигнуты с максимальным напряжением, может, даже с перенапряжением административного ресурса, и поэтому говорить о том, что все в порядке у власти, я бы не стал. У власти есть большие проблемы, если ей пришлось так перенапрягаться.

Не секрет, что все результаты в губернаторских кампаниях, в общем-то, достигнуты за счет этих административно-зависимых избирателей, за счет бюджетников».

Иван Преображенский Политолог, обозреватель ИА «Росбалт»: «Выборы в России завершились. Причем многие считают, что чуть ли не навсегда, потому что выявилось сразу несколько интересных фактов. Многие из них показывают, что наша страна чем дальше, тем больше уходит даже от имитационной демократии. …Если же посмотреть на то, как менялась явка на выборах в Санкт-Петербурге, на ее скачки и провалы на хронологической диаграмме, то невольно начинаешь верить в версию оппозиции о массовых фальсификациях и вбросах, тем более что и предвыборная кампания в Петербурге проходила крайне «грязно».

«Meduza» накануне выборов 6 сентября подробно описала – как происходит волеизъявление в нашей стране: «По всей России власти сгоняют бюджетников на голосование и готовят фальсификации на участках. По всей стране власть использует административный ресурс, чтобы повысить явку и получить нужный результат. Как правило, речь идет о принуждении к голосованию сотрудников бюджетных организаций, но есть свидетельства и о готовящихся фальсификациях: повысив явку, власти рассчитывают получить возможность для «рисования» результатов.

Три источника «Медузы», участвующие в «мобилизации» бюджетников в трех регионах России, независимо друг от друга описали одну и ту же схему работы. На самом верхнем уровне выборы в городе курирует городская администрация. Там определяют чиновников, которые будут отвечать за явку и результаты в конкретной бюджетной сфере — например, в образовании. Те в свою очередь выбирают среди подчиненных нескольких ответственных за разные категории бюджетных учреждений — например, за школы и детские сады. «Отказаться [участвовать в „мобилизации“] нельзя», — подчеркнул один из собеседников.

Затем эти кураторы спускают указания непосредственно в бюджетные организации, где руководство назначает работников, которые должны обеспечить нужные показатели на выборах. Например, в школах они должны довести до сотрудников требование прийти на выборы самим, а также сагитировать на это еще 3-5 человек — например, привести на избирательный участок семью. Самой популярной схемой, по информации «Медузы», является «1+5» — то есть один бюджетник должен обеспечить явку еще пяти знакомых.

Один из муниципальных служащих, участвующих в «мобилизации» избирателей в Волгоградской области, рассказал «Медузе», что по аналогичной схеме повышается явка не только среди работников конкретной бюджетной сферы, но и на определенных УИКах. По его информации, за каждым УИКом закреплен ответственный за явку бюджетников — чаще всего это директора близлежащих школ или руководители муниципальных предприятий. Перед выборами им выдают так называемые «мобилизационные списки» — в них указаны контакты всех служащих, которые могут проголосовать на конкретном избирательном участке. Кроме того, «Медузе» известно, что как минимум в одном регионе России специально для выборов разработана электронная общегородская база данных бюджетников, которых можно «мобилизовать».

В день голосования «активисты», отвечающие за конкретные УИКи, будут работать с такими списками по специально разработанной для них памятке (есть в распоряжении «Медузы»). По ней, до 9 утра «активисты» должны проголосовать сами — вместе с членами своих семей. Уже в 10 часов они должны начать обзванивать людей по спискам и напоминать о дне голосования, после чего начать обход по адресам прописки бюджетников. По словам источника «Медузы», при необходимости «активисты» могут прийти к ним домой несколько раз, а также угрожать увольнением или лишением премий. Каждые полтора часа «активисты» должны отчитываться перед вышестоящими кураторами о количестве проголосовавших людей из их списка».

Что это такое? Это демократия? Нет, это феодализм. Барин гонит крепостных с детьми, чтобы они упали ему в ножки, кланялись и лизали сапоги. Это день унижения и надругательства. Кто-то еще не понял этой сути выборов? Ну тогда давайте послушаем, что говорят сами представители власти. Секретарь Генсовета «Единой России» Андрей Турчак по итогам выборов в порыве откровенности публично заявил: «Единая Россия» жахнула на этих выборах всех». Понимаете, что они делали? Они всех жахали, и выборы в России по сути – это жаханье нас. Но можно сказать, что к этому сводится вся политика в России – нас жахают во все щели, самыми различными способами. Пенсионная реформа, например, – это тоже жаханье. Они жмурятся от удовольствия, мы – вымираем… И есть большая вероятность, что они нас все-таки зажахают до смерти.